Быстро доев и коротко поблагодарив отца, Оскар засобирался на тренировку, покорно покивав на напоминание, чтобы вернулся к десяти — сегодня в арсенале их маленького транзитного городка на железной дороге Вейл-Фаллен был день техобслуживания, все общее оружие надо было вытащить, разобрать, протереть и смазать. Как будто он мог об этом забыть! Может, как прошлом году, на контрольных стрельбах ему разрешат немного пострелять из станкового пулемета? Впечатления с первого раза остались незабываемые!
Маршрут его уже привычной пробежки до тренировочного поля был кружным: от центра города, где располагалась оружейная мастерская (она же — арсенал и кузница) и здание вокзала, на юг, вдоль "главной" улицы, где находились все магазины города, а потом — вдоль стены на запад. Бежать напрямую было слишком близко — ну что это за расстояние, если его можно пробежать за десять минут неспешной трусцой? Олден был крохотным городком — и жил в основном на деньги Королевств, занимаясь обслуживанием своего участка железной дороги.
Хотел бы он сказать: "и все друг друга знали", но, увы, люди в его окружении менялись слишком часто… Кто-то уезжал в места поспокойнее, скопив нужную сумму денег и получив гражданство Королевств — Вейл щедро платил за благосостояние самой крупной своей наземной транспортной артерии. Кто-то — погибал на внешних работах и нападениях Гримм, место здесь было очень уж неспокойное. Вслед за выбывшими — тянулись все новые и новые работники и бойцы, из своих деревень и других городков, которым не так повезло с работодателем… единицы — оставались в городе, большинство же повторяли судьбу своих предшественников.
Сейчас же город был даже более сонным, чем обычно — сократился в последнее время приток "свежей крови", когда Вейл урезал "паек" больше чем наполовину, опустел вокзал, когда две недели назад крупное нападение Гримм километрах в двухстах к северу, у самых гор, повредило участок пути — израненное Королевство до сих пор пыталось его починить.
Но как бы пусто ни было на улицах в этот ранний час, Оскар все равно ловил косые взгляды редких прохожих. Все-таки город у них был маленький, развлечений здесь было немного — и сплетни уверенно занимали первую строчку в списке все восемьдесят лет существования Олдена. Они не знали и половины всей истории, но когда ребятенок главного оружейника города (очень большая шишка, выше — только мэр и глава Стражей!) приходит в казармы и говорит, что САМ открыл себе ауру, причем даже не побывав на грани жизни и смерти, а после укладывает на лопатки Стража, которому поручили проверить, на что способен новичок… это очень быстро становится общественным достоянием, городской байкой, которую будут пересказывать новичкам и друг другу еще десятки лет.
Да, наверное, ему не стоило так поступать, а надо было воспользоваться традиционным способом и попросить открыть ауру отца, но… это произошло в те дни, когда мальчик еще не был уверен, что эти знания и видения — не фальшивка и не плод больного сознания. Он искал любые подтверждения того, что не сумасшедший, что все это реально… и способ открыть ауру самостоятельно, без чужой помощи и риска для жизни был тем, что он мог сделать сам, был четким и реальным доказательством.
Оказалось, что секрет — в глубокой медитации, погружении в себя, с целью найти ту дверь, что удерживает ауру в свернутом состоянии, найти и — сорвать с петель. Этим способом никто не пользовался — учиться нужно было годы, были способы доступнее и проще. Чтобы самому, без учителя, овладеть навыком, на освоение которого другие тратят годы, ему понадобилось три дня — в один момент, путешествуя по этому странному миру, которым было его "Я", он наткнулся на стену, движимый рожденной Прах-знает-откуда уверенностью — ударил изо всех сил… и, вынырнув "на поверхность", очень долго смотрел на свои руки, одетые, будто в перчатки, в сияющий тяжелым светом аурный покров цвета червонного золота.
А потом… потом было жестокое разочарование в тех, кому было доверено хранить их покой — Стражах города. Жители Олдена любили хвастаться, что их лучшие бойцы ни в чем не уступают Охотникам Королевств, а может, даже и лучше — закаленные в постоянных боях на защите города и рабочих на железной дороге, не то, что эти городские неженки. Оскар верил. Да и почему бы он сомневался в этом? Даже его отец считал так.