После короткого щелчка крышка кейса раскрылась, метнулась стремительной черной молнией крупная, толщиной с руку, многоножка, пробежала по руке своей Королевы, сделала круг вокруг шеи и вновь спустилась уже по другой руке, обернувшись вокруг запястья.
— Скажи «Ам», Роман, — злорадно рассмеялась Синдер, протягивая руку.
Тириан нажал на скулы, заставляя пленника раскрыть рот и, прежде, чем Торчвик смог что-то предпринять, многоножка прыгнула, вцепившись в нижнюю губу, завозилась, разжимая зубы, и, извиваясь, скрылась внутри.
— Вот и все, — развела руками девушка, не переставая улыбаться. — Теперь ты мой. На каком бы расстоянии ты от меня не оказался, я могу сделать так…
Синдер щелкнула пальцами и оскалилась еще шире, когда Роман истошно заорал и скрючился, прижимая руки к груди, едва не отрубив сам себе голову о клинки Тириана — фавн едва успел убрать лезвие от горла, отступив в сторону. На мгновение Фолл стало неприятно, что безумный садистский оскал скорпиона был так похож на ее собственный, но тут же выкинула это из головы — работа все еще не была закончена.
Когда многоножка перестала терзать внутренности Романа, Синдер присела рядом, без тени брезгливости утерла рукавом кровавый пот с его лба и с фальшивым сочувствием сказала:
— И произойдет это. Стоит мне заподозрить, что ты решил предать меня и… — Торчвик выгнулся снова, едва не сломав позвоночник. — Попытаешься вытащить его, обратившись к врачу…
— Не надо! — дернулся Торчвик, опередив демонстрацию всего на мгновение. — Я понял!
Оглянувшись через плечо, Синдер встретилась взглядом с Хейзелом, сменившим мрачную мину на гримасу отвращения.
— Как тебе, Хейзел? Думаешь, ВСЕ всё поняли?
— Этого достаточно, — кивнул здоровяк. — И со мной такое не сработает, зря старалась.
— Да, ты слишком упертый баран, у которого есть цели покруче собственного выживания, — со вздохом согласилась Синдер. — Твое Проявление может спасти тебя от боли, но не от смерти. Как тебе такая?
Она положила руку Торчвику на грудь, подцепив когда-то светло-серое, а ныне покрытое грязью и кровью, пальто черными когтями, разорвала пополам, с силой нажала, не давая вырваться, но ни в коем случае не мешая кричать от боли и ужаса, когда кожа на животе натянулась, острый бугорок в форме змеиной головы Гримм заходил ходуном, пытаясь вырваться на свободу…
Когда Роман замолчал, охрипнув от крика, Синдер с минуту вслушивалась в мертвую тишину, прерываемую только тяжелым дыханием пленника, а после довольно кивнула:
— Да, думаю, мы с тобой поняли друг друга, — бестрепетно повернувшись к мужчине спиной, она склонилась над своим старым-новым бойцом. — Теперь ты…
— Я на все согласен! — поспешил заверить ее преступник. — Даже с психопатами из БК буду работать. Хочешь, я даже в равенство верить начну?
— Таких жертв не требуется, — рассмеялась Синдер. — Для начала ответь на простой вопрос: где Нео?
Когда Торчвик задержался с ответом, девушка медленно подняла руку, приготовилась щелкнуть пальцами… Роман, сцепив зубы и побледнев как мел, молчал.
— Зачем ты упорствуешь? — с любопытством спросила она. — Твоя подружка успела сбежать, но какое это имеет значение, если ты в моих руках? Я просто буду щелкать пальцами до той поры, пока ты не расскажешь мне все. Учти — я раньше не пытала людей таким способом. Кто знает, вдруг я сделаю что-то не так, или Гримм откусит тебе что-то важное?
Она видела в его глазах соблазн, страх и ужас. Люди с таким выражением лица рассказывали ей все, предавали родных и лучших друзей, ползали в ногах, целовали ступни, делали все, чтобы протянуть еще одну лишнюю секунду. Сейчас он откроет рот и…
Но вместо этого Торчвик закрыл глаза, его лицо расслабилась, а на губах заиграла слабая улыбка.
— Я ничего тебе не скажу.
Ей показалось, или в его голосе действительно звучало удивление? Мгновение Синдер с любопытством изучала его лицо. Такое выражение она тоже уже видела — с такой улыбкой люди без колебаний идут на смерть.
— Надо же, у Романа Торчвика, самого обаятельного ублюдка на Ремнанте, есть кто-то, кто важнее ему собственной жизни, — она покачала головой. — Я даже не знаю, впечатлена я или разочарована. Ты всерьез думаешь, что выдержишь пытки?
— Я попытаюсь, — прошептал Роман.
Пожал плечами, молодая Королева уже собралась было щелкнуть пальцами, как…
— Подожди.
…ее прервал низкий басовитый рокот за спиной. Не обращая внимания на ее злой взгляд, Хейзел шагнул вперед и опустился на корточки рядом с Романом. Заглянув ему в глаза, он тихо спросил: