Так надоело ждать, так надоел страх.
Спасайся сам, а это значит…
Возьми кирпич и дай им сдачи!
Бери кирпич и дай им всем!*
Пару секунд они сидели в тишине. Блейк тяжело дышала, сама удивленная этой вспышкой и прятала глаза от отца.
— Это то, что происходит в Королевствах. Это то, что чувствуют фавны. Единственный путь, который они видят, — Блейк вновь уткнулась в одеяло, пряча выступившие слезы. — Но я видела, куда приводит этот путь — я смотрела на пылающий Вейл, видела трупы на улицах и пирующих Гримм. До тех пор, пока у меня есть хоть какая-то надежда, хоть какой-то, самый призрачный шанс избежать этого, найти другой путь, иной способ — я буду сражаться за это. Не только ради фавнов, но и ради людей. Я точно знаю — там, среди тех, кто никогда не делал фавнам ничего плохого, кто просто не видит и не задумывается, есть хорошие люди.
Крепче вжав лицо в одеяло, она вытерла об него слезы и, вскинув голову, с посмотрела на отца, что за всю ее речь так и не проронил ни слова — лишь лицо все больше старело, прямо на глазах превращая его в усталого старика.
— Я пришла сюда ради этого. Я верю, что если кто и знает ответ, то это ты. Я прошу у тебя помощи, прошу совета… и власти — той власти, что дает фамилия Белладонн, даже там, в Королевствах. Пожалуйста…. - ее голос сломался, но Блейк, сглотнув комок в горле, упрямо продолжила. — Пожалуйста. Дай мне надежду, папа. Потому что своей у меня уже почти не осталось.
Вздохнув, Гира погладил ее по волосам. Поднявшись на ноги, он рассеяно отряхнул штаны от вездесущего песка и протянул дочери руку:
— Тебе пора спать, Блейк. Отдохни с дороги, выспись… а завтра… — Он улыбнулся, заставив уже почти отчаявшуюся Блейк улыбнуться, бледной, неверящей собственному счастью улыбкой, и навострить поникшие уши. — Завтра я покажу тебе другой путь.
____________________________
*- Люмен, "Иди в отмах", немного подредактированная мною под ситуацию.
Глава 16. Пятое Королевство
Автомобиль сдержано ворчал мощным двигателем, раздраженный той черепашьей скоростью, с которой приходилось тащиться по улицам. В свое время Гира выбрал именно эту модель исключительно ради этого звука, низкого рокота, похожего на звук летящей по склону лавины. С его точки зрения это было куда лучше, чем хваленая бесшумность, мягкость хода и прочие «преимущества» многих других моделей представительского класса, так популярных в Королевствах. Жалко только самому за руль редко удается сесть — не положено. В конце концов, время в пути — это тоже кусочек драгоценных минут или часов, которые можно потратить на работу.
Сейчас, впрочем, ему было не до нее, ведь напротив сидела дочь, наконец вернувшаяся домой после пятилетнего отсутствия.
Он помнил Блейк живой тринадцатилетней девчонкой, как-то умудрявшейся сочетать в себе любовь к книгам и играм на свежем воздухе; умной и сострадательной, такой по-детски прелестной… Та Блейк отныне жила лишь в его памяти.
Вчера в его дом вернулась не девочка, даже не девушка — женщина, молодая, красивая, но уже такая уставшая, со взглядом, которого не должно быть у семнадцатилетних девчонок, с глазами, видевшими слишком многое. Блейк была так похожа на мать в юности — те же длинные, черные как вороново крыло волосы, гибкая и стройная, но не тонкая фигура, красивое лицо, чуть вздернутый носик… она даже одета была в старую одежду Кали: белые просторные штаны и блузку, черный распахнутый пиджачок и изящные туфли без каблуков. Из образа молодой леди из хорошей семьи выбивался лишь клинок в широких черных ножнах, лежащий на коленях, говорящий о своей хозяйке, для умеющих смотреть, очень многое — редкие зазубрины на заточенных с одного края ножнах, еле заметные вмятины на металле, затертая рукоять… этим оружием пользовались по прямому назначению. Пользовались часто.
Взгляд сам собой сполз на живот, прикрытый рубашкой. Вчера, после того, как Блейк рассказала свою историю, уже почти стемнело — и, видя усталость дочери, Кали настояла на том, чтобы продолжить разговор завтра. Она пошла показывать Блейк ее комнату, попутно отправив прислугу подготовить место и для ее партнера, напрягла всех срочным поиском пижамы и прочей подходящей одежды… и вернулась обратно с трясущимися руками и блестящими от слез глазами.