— Нам ли бояться полиции?
Должно быть, он сказал шутку… Но я ее не поняла, а другие так и вовсе не оценили.
Глаза бабушки… О, какое же в них было выражение! И гнев, и возмущение, и изумление.
— Андре! Я уже устала тебе повторять! Ты нарушаешь все возможные правила! Каждый раз обещаешь, что это в последний раз — и каждый раз одно и то же! Рене совершенно прав, Тессе лучше остаться в «Розе», а не переезжать к тебе.
Андре Арно посмотрел на меня с грустью.
— Разумеется, Рене всегда прав. Он же у нас святой. Ни единой ошибки за всю жизнь, — иронично отозвался на слова бабушки мужчина. — Не чета мне… Ну как, братик, нимб еще не натирает?
Лицо дяди Рене стало совершенно серым, а губы сжались в узкую линию.
Самой несчастной среди моих родственников казалась тетя Шарлотта. Она переводила взгляд с мужа на деверя и белела с каждой секундой все больше и больше.
— Как был неблагодарным, так и остался, — сухо заметил Рене Арно. — Тесса, иди к себе. Ты остаешься в «Белой розе».
Я тут же развернулась и начала подниматься по лестнице, желая сбежать от этой склоки, в которой я была костью для нескольких собак разом. Хорошо, что победа была за тем «псом», которого я и сама предпочла бы.
С Андре Арно совершенно точно было что-то не так… И я не хотела на собственной шкуре проверять, что именно.
— Ты вроде бы тоже дальний родственник, — едко процедил Андре. Его злость теперь уже стала ощутимой и для других. — Так почему ты решаешь за Тессу? И с чего вдруг она должна тебе подчиняться?
— Это в первую очередь мое решение, — твердо произнесла бабушка Натали. — Будешь и со мной спорить?
Я застыла на ступенях, обернувшись назад.
Бабушка словно стала на голову выше.
— Нет, Мадам, я не смею… — покорился воле хозяйки дома дядя Андре. — Но вы слишком доверяете моему брату. Однажды это сыграет дурную шутку.
Входная дверь отворилась словно бы сама собой… И, разумеется, никто кроме меня не удивился. Словно так и должно было быть. Одна только я пялилась на это чудо с открытым ртом. Можно было много чего объяснить: и грохот, и стук двери и даже взрыв лампочки… Но открывшаяся сама собой дверь — такое логичному объяснению точно не поддавалось.
«Белая роза» действительно обладала некой своей жизнью… И это дом демонстрировал открыто…
— До свидания, Мадам, Лотта. Еще увидимся, Тесса, — сердечно попрощался с бабушкой, тетей и со мной Андре Арно и сделал шаг за порог «Розы».
— До свидания, — пробормотала я вслед очередному родственнику.
— До свидания, Андре, — холодно произнесла бабушка.
Дядя Рене проигнорировал брата так же, как и тот его.
Ди все же оказался прав в конечном итоге. Этот чокнутый не ошибся — с Андре было точно не все в порядке. После встречи с ним на душе стало неспокойно.
— Лотта, кажется, я тебя просил, — тихо и безо всякого выражения произнес дядя Рене, будто пришпиливая жену к стене.
В голосе мужчины не слышно было ни угрозы, ни недовольства. Он был пуст. И именно поэтому пугал куда больше, чем любой крик.
Бабушка Натали еле слышно вздохнула и пошла прочь, давая возможность мужу и жене выяснить отношения без ее присутствия. Я решила последовать примеру бабушки Натали и снова начала подниматься по лестнице, но против воли все равно прислушивалась к разговору внизу, а поднявшись на второй этаж, вовсе замерла на лестнице. Любопытство оказалось сильней правил приличия… Куда сильней…
— Но, дорогой… — принялась было оправдываться тетя Шарлотта. Ее голос слегка дрожал. — Ты же знаешь, Андре нужно пожалеть… Он…
— Почему? Я уже сделал для него все, что мог — и все равно не преуспел. Он убивает себя день за днем и не хочет, чтобы ему в этом мешали. Как только ты могла предложить ему забрать Тессу? Кто знает, что придет в его больную голову? Он был одержим Анаис как дьяволом. Хотя почему был… Он до сих пор живет ею. Ты об этом подумала, Лотта? Или решила таким оригинальным образом избавиться от ребенка?
В груди что-то екнуло.
— Тесса — ребенок его несравненной Анаис, — неуверенно произнесла тетя. — С чего бы ему делать что-то с девочкой?
— Может быть, потому что Андре не в себе? А Тесса — не Анаис и никогда ей не станет? И даже не похожа на мать? — отчеканил дядя Рене. — «Роза» мудра. Куда мудрей всех нас. Она не терпит моего брата. И на это есть причина, поверь. У «Розы» всегда и на все есть причина.
— Но она терпела Анаис! — сорвалась на крик женщина. — Терпела, что бы та ни творила! И где тогда мудрость?! Это просто место, которое впитало слишком много силы!