Люро Полина
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА МАРС!
Я привычно поднялась в салон шаттла, с грустью осматриваясь по сторонам. Космические туристы ― в основном, пожилые люди, суетившиеся в ожидании новых впечатлений: старушки с голубыми кудряшками, ярко, не по возрасту накрашенными губами и неоновым маникюром, старички в гавайских рубашках, готовые хоть сейчас пройтись по разрекламированному пляжу, чтобы завести новые знакомства с последующими подзабытыми уже острыми ощущениями. Они торопились, они спешили. Ведь у них оставалось не так много времени…
Мне было тяжело смотреть на них, когда-нибудь и я, возможно, стану такой же, как они. Или не стану… Стюард проводил меня к креслу, и, поблагодарив его, я заняла своё место. Рядом у иллюминатора уже сидел человек. Он обернулся, оценивая меня взглядом, и сердце невольно затрепетало. Да, это был Рон МакМерфи, знаменитый в прошлом актёр, сводивший с ума тысячи женщин. В том числе и мою маму.
Улыбнулась ему как старому знакомому. Он посмотрел на меня с удивлением. Порывшись в сумочке, достала планшет и протянула ему.
― Можно взять у Вас автограф?
Его брови взлетели вверх, изумление сменилось смущённой улыбкой.
― Вот не ожидал, что кто-то на Земле ещё помнит меня.
― Я смотрела все фильмы с Вашим участием, моя мама была и остаётся Вашей ярой поклонницей.
― Ах, вот оно что! Вы летите на Марс навестить маму, я угадал? Она, наверное, отдыхает в одном из шикарных пансионатов…
― Что вы, на шикарный ― у нас нет денег. Но там мило, и ей нравится.
― Что ж, главное, что Вы о ней не забыли. В наше время многие дети даже не помнят, что у них есть родители, но я вижу, Вы ― другая.
Наступило мое время смущаться.
― Я очень люблю маму, она всю жизнь проработала медсестрой, помогая людям, и теперь заслужила отдых… Так как насчёт автографа?
Он заволновался, я достала стилус и протянула его вместе с планшетом.
― Ничего, если я подпишусь левой рукой, правая у меня временно не работает?
― Конечно, а что у Вас с рукой?
Он усмехнулся и продемонстрировал наручники, которые прочно удерживали его правую руку пристёгнутой к креслу шаттла. Теперь я удивлённо приподняла брови.
― Что случилось, неужели Вы по привычке украли чьё-то сердце без разрешения?
Рон засмеялся, его густые седые волосы были всё так же прекрасны, загорелое, изборождённое морщинами лицо, несмотря на почтенный возраст, не потеряло своего обаяния, как и оставшаяся лучезарной улыбка. Он был просто очарователен.
Я улыбнулась в ответ и протянула руку для знакомства.
― Меня зовут Энн, можете называть меня Энни.
― Очень приятно, Энни, зовите меня просто Рон. Мне будет лестно, хоть я и гожусь Вам в дедушки.
― Идёт!
Он галантно коснулся губами моей кожи и размашисто поставил свою подпись в планшете. Я захлопала в ладоши и засмеялась.
― Спасибо, Рон. Вот мама обрадуется! ― кивнула на наручники, ― поделитесь, за что это так с Вами?
― Всё просто, Энни. Чтобы не сбежал…
― Откуда? Неужели знаменитого актёра посмели заключить в одну из этих ужасных марсианских тюрем? Не верю…
― Не всё так просто, дорогая. Видите этих милых пенсионеров, что собираются провести отпуск на курортах Марса? Они и не подозревают, что купившие им путёвки дети или опекуны просто отправляют их умирать в дома престарелых. Это билет в один конец. Никаких пляжей и казино, скучные серые стены, прогулки во дворе с одними и теми же голограммами, отвратительное питание, старые фильмы по вечерам, бесконечная тоска и одиночество…
Я тяжело выдохнула.
― Не может быть, в это трудно поверить…
― Да, дорогая. Посмотрели бы Вы на них через несколько месяцев. Они превратятся в бесцветные тени самих себя. Прибавьте к этому бездушный, сплошь состоящий из андроидов медперсонал, который умеет только делать искусственное дыхание и успокоительные уколы, но не способен на человеческое сочувствие. Так внешне похожие на людей, что и не отличишь, но это всего лишь машины…
Я опустила голову, пряча слёзы, но он заметил.
― А мне казалось, что в домах престарелых всё сделано для того, чтобы наши родители жили счастливо…
― Вы такая добрая и наивная, Энни. Почему, по-Вашему, я уже три раза сбегал оттуда? Не от хорошей жизни, поверьте, в своё время несколько лет жил на Земле под мостом с такими же бедолагами, как сам, но был в тысячу раз счастливее среди людей, чем среди этих… Простите меня, и в мыслях не было Вас расстроить. Уверен, с Вашей мамой всё в порядке.
― Я тоже на это надеюсь, Рон. А куда Вас теперь?
― Думаю, я заслужил у них психушку. Теперь это называется Центр реабилитации, в котором собраны такие же непокорные старики, как я. Долго там не протяну: до смерти замучают психотропными средствами или превратят в овощ, но я рад, что напоследок смог поговорить с нормальным человеком.