Черт, мне действительно нужно было поговорить с ним.
— Я ухожу сегодня вечером, и мне нужно, чтобы ты прикрыла меня на случай, если мама или папа решат проверить. Я не вернусь до завтрашнего вечера.
— Оооо, — скривилась Би, взмахнув бровями. — Ты наконец-то собираешься пойти до конца с Риисом?
Я прикусила губу, благодарная за то, что Риис никогда не давил на меня, чтобы я занялась с ним сексом. Мы часто занимались рукоблудием, но мы оба колебались по поводу окончательной сделки, и до сих пор я не понимала, насколько сильно я хотела подождать до невозможности, чтобы отдать его Зевсу.
Теперь эта невозможность была на грани того, чтобы стать реальностью.
— Может быть. — Я ухмыльнулась своей младшей сестре и бросилась вперед, чтобы осыпать ее лицо поцелуями, наслаждаясь звуком ее хихиканья в моих ушах и впервые в жизни любя возможное будущее, которое расстилалось, как красная дорожка, у моих ног. — Мне нужно принять душ и подготовиться.
— Обязательно побрей ноги. Нет ничего хуже, чем пропущенная щетина, — сквозь смех позвала она меня, когда я вскочила с кровати, омоложенный планами на вечер. — Даже ты не сможешь сделать ноги как у снежного человека.
Я бросила ей птичку через плечо, закрывая дверь в ванную от ее хихиканья.
— Луиза, дорогая, вот ты где, — ворковала моя мама, когда я вошла в официальную столовую на двадцать минут позже, чем ожидалось. — Тебе придется извинить нашу дочь, Хавьер. Она так занята в эти дни своими внешкольными занятиями. Вы знаете, она талантливая балерина, студентка, чирлидерша, член школьного совета...
— Пожалуйста, мама, я уверена, что мистеру Вентуре не нужен список моих достижений. Они, должно быть, ничто по сравнению с его достижениями, — прервала я её с милой, приглушенной улыбкой, брошенной на мою мать, и другой, более уместно благоговейной, направленной на высокого, безупречно ухоженного мексиканца рядом с ней.
Он сжал кончики моих пальцев, когда я протянула руку для рукопожатия, и поднес их к удивительно полному рту.
— Скромная и красивая. У вас здесь редкая порода, Филиппа.
— Спасибо, — тихо сказала я, но я уже успела оценить этого человека в дорогом, сшитом на заказ костюме и итальянских мокасинах, с всклокоченными волосами и золотым кольцом на мизинце.
Он был конфеткой, нищетой, погруженной в класс. Это было видно по его манере поведения, по проницательному, почти дикому взгляду, который делал его карие глаза мутнее, чем у других; болотная вода, хранящая скрытые глубины, большинство из которых были наполнены чудовищами.
Я знала монстров, у меня был один в качестве опекуна в детстве, поэтому я знала, что искать.
И Хавьер Вентура был одним из них.
— Она прекрасна, не так ли? — согласилась моя мама, сделав глоток своего сухого мартини с лаймом.
Я готовила ей этот коктейль с тех пор, как была маленькой девочкой. Всякий раз, когда отец обрывал ее и обслуживающему персоналу приходилось отказывать ей в обслуживании, она посылала меня в шкаф с алкоголем за медным шейкером для коктейлей, пухлым зеленым фруктом и бокалом для мартини, который она заставляла сначала охладить в холодильнике.
Это была одна из причин, по которой Дебра согласилась оставить меня в «Лотосе». Я делала отличный мартини.
— И умна, как хлыст, — сказал мой отец, обходя стол, за которым он стоял вместе с мистером Уорреном, директором Адамсом из Академии Энтерс Бэй, Гарольдом Дэннером, штаб-сержантом, и его красивым сыном-офицером Лайнелом, все они были частыми гостями в нашем доме. — Ты бы видел ее показатели IQ, Хавьер. Она, конечно, получила их от меня.
Его смех должен был сыграть роль шутки, но я знала лучше, и когда я увидела, как Хавьер тонко улыбнулся, я поняла, что он тоже это понял.
— Я уверен, — пробормотал он, прежде чем его взгляд вернулся ко мне. — Вы должны познакомиться с моей женой, Ириной. Вы ей понравитесь.
Как по команде, в комнату вплыла гламурная темноволосая женщина с бледной кожей, вероятно, из уборной. На ней было белое платье, которое неприлично обтягивало ее изгибы, и столько бриллиантов, что она выглядела как ходячая звезда.
А вот и трофейная жена.
— Ах, вы, должно быть, та Луиза, о которой мы так много слышали, — промурлыкала Ирина, подавшись вперед и взяв мои руки в свои. Ее красные губы расцвели в прекрасной улыбке. — Просто замечательно. Вы знаете, я наставляю многих молодых девушек, таких же, как вы. Когда-нибудь вы должны прийти ко мне в студию и позировать мне.
— Моя жена — опытный фотограф и режиссер в Мексике, — объяснил Хавьер.
Я поджала губы, но ничего не сказала, несмотря на то, что от их совершенства в стиле мистера и миссис Смит, по коже побежали мурашки.
— Давайте садиться ужинать, — предложила мама и начала рассаживать всех по своим местам.
Я заняла место в середине стола слева, между мистером Уорреном с одной стороны и Хавьером с другой. Сразу же они оба склонились ко мне, как мотыльки на огонь моей молодости и красоты, на мелькание моих грудей в драпированных складках атласной бледно-розовой сорочки.
— Луиза, — сказали они оба одновременно, а затем захихикали.
— Пожалуйста, сначала гости, — сказал мистер Уоррен, элегантно взмахнув рукой. — Я могу поговорить с Луизой в любое время.
Губы Хавьера истончились, но он кивнул в знак согласия, затем подождал, пока мистер Уоррен нахмурится и отвернется, чтобы поговорить с моей мамой по другую сторону от него. Только после этого Хавьер наклонился ко мне еще ближе, чтобы сказать:
— Ты выглядишь в этом платье просто великолепно, Луиза.
— Спасибо, — нейтрально ответила я, с любопытством ожидая, куда он поведет разговор.
По моему опыту, это было либо приглашение в подсобку, чтобы проверить мою добродетель против их развратных намерений, либо предложение меня в качестве возможной кандидатуры для их сына или внука.
В данном случае я подумала, что это может быть что-то другое.
— Я понимаю, почему ваши родители так гордятся вами, — продолжал он, пока наша кухарка, миссис Генри, подавала ему индивидуальную порцию своего знаменитого французского лукового супа.
— Они правильно меня воспитали, — проповедовала я.
Я была почти удивлена, что помню, как это было. Мне уже давно не приходилось целовать задницу, но я полагала, что после многих лет это была мышечная память.
— Я уверен, — согласился он, но в его голосе прозвучала нотка темного юмора, которую мне захотелось раскопать.
Поэтому я спросила:
— Что у тебя за дела с моим отцом?
Он мягко рассмеялся.
— Ассертивная. Мне нравятся женщины, которые знают, чего хотят.
Я бросила скептический взгляд на Ирину, что заставило его снова рассмеяться, на этот раз громче, так что мои родители оба послали мне одобрительные взгляды с каждого конца стола. В конце концов, именно для этого я там и находилась: смазать гостей своей внешностью, молодостью и обаянием, чтобы мои родители могли вскочить и взять у них все, что им нужно: политические заслуги, деньги, социальные связи или внебрачные отношения.
— Ирина вас удивит, я думаю. Она очень вовлечена в мой бизнес и довольно успешна в своем собственном.
— Ммм...
— Что касается моего бизнеса с твоим отцом, то я надеюсь открыть канадский филиал моей импортно-экспортной компании. Для этого мне нужна его политическая поддержка в получении нужных налоговых льгот и его моральная поддержка, поскольку я не хочу открывать бизнес в городе, где бесчинствуют преступники.
Я слегка вздрогнула, замешкавшись с ложкой липкой луковой вкуснятины, подвешенной и капающей на полпути ко рту. Осторожно положив ее обратно, я перевела взгляд на его яркий, умный взгляд.