Скучающие солдаты собрались у костра, кто просто поглазеть на огонь, кто подсобить повару.
Вода забурлила, вспенилась, плеснулась через край. Посыпалась в нее резанная квадратиками картошка, морковь и консервированная капуста. Поплыл аппетитный запах варева. Путейцы, возившиеся у товарной площадки, прекратили долбежку, глотая слюну…
Мавлатов кружил вокруг бака, уклоняясь от лезшего в глаза дыма, колдовал над борщом: что-то добавлял, мешал, пробовал на вкус.
— Ну, скоро?.. — теребили его самые нетерпеливые.
— Когда?… Не томи, Рустам.
— Имей совесть!
— Жрать охота…
Мавлатов лишь помалкивал, подсыпал соль и специи. Закрасив прозрачный бульон томатной пастой, зачерпнул ложкой и поднес к губам, дуя. И, улыбаясь довольной улыбкой, вынес вердикт, которого ждали все:
— Тепер гатова!..
— Кто взял мои часы?! — гремел в вагоне крик Сургучева. — Лучше сознайтесь! Найду, плохо будет!
Сумин, отодвинув миску с горячим еще борщом, с любопытством высунул голову в коридор.
По проходу, заглядывая в отсеки, шел взбешенный ефрейтор.
— Я спрашиваю, кто часы подрезал?! Что, крыса у нас завелась? В последний раз добром спрашиваю, чья работа?
Валера Клыков — невзрачный парнишка лет девятнадцати, еще недавно несший службу на полковом подсобном хозяйстве в должности свинаря, покривил щеку:
— Ну, вот… чего и следовало ожидать. Нашлись-таки ухари…
Сумин согласился с ним, неопределенно кивнув головой.
— В нашей роте тоже гад такой был. По тумбочкам, по карманам шарил. И ведь знал, к кому лезть. Кто без копейки, не трогал. А кому перевод пришел — лучше на ночь прячь под подушку.
В краже часов никто сознавался. Сургучеву казалось, что его претензии не просто игнорируют, но и втихую подсмеиваются над ним. Ищи, мол, ветра в поле.
— Ты! — возникнув в отсеке, он обличительно ткнул пальцем в Сашу Сумина. — Я видел, когда ты шел с полотенцем в умывальник…
— И что из этого?
— А то! — брызжа слюной, взорвался ефрейтор. — Задирай матрас! Вываливай все из вещмешка.
Клыков побледнел, не сводя глаз с соседа по купе.
Саша через силу улыбнулся, не собираясь скандалить.
— Я у тебя ничего не брал. А умываться — да, ходил. Не зарастать же!
— Давай сюда мешок! — выкрикнул Сургучев, протягивая руку.
Сумин сполз с лежанки и встал босиком на холодный пол.
— Я у тебя ничего не брал! Понял?
На шум из дальнего конца вагона на шум подошел лейтенант Черемушкин.
— В чем дело?
— Часы сперли! — разминая пальцы, пробухтел ефрейтор. — В умывальнике снял, чтобы не намочить, положил на полку. И забыл. Хватился минут через десять. Думал, с людьми еду, никто не возьмет. Черта с два…
Он нервно повел скошенными плечами. Под майкой заиграли мускулы.
Черемушкин призадумался.
— Так… А кто заходил после тебя?
— А я откуда знаю. Вот и пытаюсь выяснить. Надо весь вагон перетрясти. У кого найду — убью!
— Тихо, терминатор! — цыкнул на него Черемушкин. — Обыск устраивать не будем. Взял кто-то один, а подозревать будем всех? И, думается мне, под подушкой он вряд ли их хранит. Оставим на его совести… Хотя жаль! — он посмотрел на собравшихся у купе солдат. — Жаль… Я рассчитывал, что дорога нас сблизит, хоть немного притрет. Только о каком коллективе заводить речь, когда сами у себя воруете?! У меня остается надежда, что тот, кто пригрел часы, спохватится. И пусть не открыто, коль кишка тонка, но подбросит… Ежели нет, мне трудно даже представить… А!..
Он рубанул ладонью воздух с такой обидой, будто часы украли именно у него, и ушел к себе…
Уже начало темнеть, когда с вокзала вернулся Меньшов. Отведя рукой занавеску, отгораживающую офицерский отсек от прохода, он выложил на столик пачку газет. Раздевшись, подсел к слабенькому светильнику.
— Видали передовицу? — он развернул «Московский комсомолец», на первой полосе которого аршинными буквами пестрело: «Срыв российско-чеченских мирных переговоров. Россия на пороге полномасштабной кавказской войны».
Баранов оторвался от книжки и свесил голову вниз.
— Борисыч, а не попадем мы, как… хм… в рукомойник?
— Ты думаешь, я больше тебя знаю?
Он поскоблил ногтями шершавую щеку, вчитываясь в мелкий шрифт.
Баранов слез на нижнюю полку и вытащил из пачки другую газету.
— О-о! Почти то же самое… Под райцентром Шали совершено вооруженное нападение на войсковую колонну. Есть погибшие, число которых командование пока не раскрывает.