— Лифт, — предупредил он.
Нахмурившись, я слегка присел, чтобы быть готовым ко всему, и, затаив дыхание, стал прислушиваться. Сказать по правде, я ничего не слышал. Еще пара секунд, в течение которых я почти не дышал, и вдруг послышался слабый шум лифта, остановившегося на площадке пентхауса. Честно говоря, не знаю, что слышал перед этим Тор, но он, как всегда, оказался прав.
Раздалось пронзительное треньканье звонка домофона. Я вздрогнул, обернулся и поманил пальцем Рида. Он торопливой рысцой бросился к двери, шлепая босыми ногами по керамической плитке пола, и дрожащей рукой нажал кнопку домофона.
— Да?
— Впусти, это я.
Голос звучал искаженно. Я так и не смог понять, кто говорил, может быть, снова Гальончи, а может, и нет. Рид вопросительно глянул на меня, я кивнул в ответ. Он торопливо нажал другую кнопку, и я услышал негромкий щелчок в прихожей, когда открылась входная дверь. Я решил — естественно, по совету все того же Тора — не высовываться в прихожую, а дожидаться, пока они войдут в квартиру, и сжался в комок возле самой двери, изготовившись к прыжку. Тор застыл напротив меня. И вот наконец дверная ручка повернулась и дверь с шумом распахнулась. Я скорее почувствовал, чем увидел, как Тор, сделав неуловимое глазу движение, принял боевую стойку. А в следующую секунду появившийся на пороге комнаты Энди Дорэн замер, как вкопанный, увидев приставленный к его груди «глок». Челюсть у него отвисла. Он только успел сказать «О, черт!», а спустя мгновение я бесшумно оказался у него за спиной и со всей силы ударил его по затылку рукояткой своего пистолета.
Глава 39
— Бежать тебе некуда, Дорэн, — проговорил я. — Так что расслабься и чувствуй себя как дома.
После моего удара он рухнул навзничь, уткнувшись лицом в пол, и так и лежал — туловище не двигалось, только ноги безостановочно дергались и елозили по полу, словно стремясь оторваться от тела. Я присел на корточки, быстро обшарил его с ног до головы, обнаружил под курткой «кольт» в наплечной кобуре, вытащил его и отдал Тору, который молча сунул пистолет за пояс. На все это ушло не более нескольких секунд, однако их оказалось достаточно, чтобы Дорэн немного пришел в себя. Коротко всхлипнув, он перевернулся на спину — глаза его еще были затуманены болью, но он уставился на нас, перевел взгляд с моего лица на Тора и, видимо, догадался, что произошло. Надо отдать ему должное — несмотря на удар по голове, соображал этот парень быстро. Потом, кряхтя, он сел — было заметно, что каждое движение дается ему с трудом, после чего осторожно завел руку назад, потрогал голову и нащупал за ухом шишку, именно там, куда пришелся мой удар.
— За мной был должок, приятель, — подмигнул я. — Ну вот, я рассчитался. Правда, не сполна.
Не ответив, Дорэн поспешно провел руками вдоль тела. Я догадывался, что он ищет — свой «кольт коммандер», но тот уже обрел себе нового хозяина в лице Тора. Молча кивнув, словно в ответ на какую-то невысказанную мысль, Дорэн потихоньку отодвигался назад, пока не смог опереться спиной о стену. Мы не пытались помешать ему, зачем? На губах его выступила кровь — ничего удивительного, учитывая, с какой силой он приложился лицом об пол, — и он осторожно слизнул ее, ощупав языком разбитую губу.
— Где она? — коротко спросил я.
Дорэн снова слизнул с губы кровь и ничего не ответил. Тор пока не вмешивался — просто стоял в стороне, с безучастным видом поигрывая ножом, то открывая, то закрывая его одним движением пальца, словно все происходящее не имело к нему никакого отношения. Однако выглядело это впечатляюще. Я зябко поежился — невольно напрашивалось сравнение со змеей, с ее дрожащим, раздвоенным языком — и внезапно понял, что чувствует в такой момент ее беспомощная жертва. Легкие щелчки, которые издавало лезвие, повторялись вновь и вновь, и я злорадно заметил, каких усилий стоило Дорэну заставить себя не смотреть на нож.
— Послушай, Дорэн, ты не выйдешь из этой комнаты, пока не скажешь нам, где вы ее держите. Чего молчишь? Неужели ты действительно готов принести такую жертву да еще ради парня вроде Томми Гальончи?
Дорэн повернулся, чтобы было удобнее смотреть на меня. Тонкая кожа у него под глазами уже побагровела, стала припухать и наливаться синевой. Однако он упорно молчал.
— Ответь мне честно только на один вопрос, — снова заговорил я. — Всего на один, слышишь, Дорэн? И, если ты это сделаешь, я думаю, что смогу объяснить тебе кое-какие вещи, которые, готов держать пари, тебя заинтересуют. Это Гальончи прикончил Джефферсона?