— Ира, — коротко позвал её Максим, и Ирина, заслышав родной голос, заспешила в комнату, откуда он донёсся, прямо с полотенцем на голове. Молодой человек бесшумно хмыкнул, когда завидел забавный бардак на голове у девушки, и протянул ей конверт. — Взгляни.
Ира проворно выхватила цветастый прямоугольник и едва не завизжала на месте от счастья, когда увидела, что это был билет на Открытие Олимпийских Игр. Через два месяца она отправится туда работать волонтёром, но это не давало гарантии на посещение грандиозного мероприятия. Теперь же о проблеме можно забыть. Так думала она.
— Спасибо, Макс! — Ира чмокнула его в щёку, но танцор поспешил её разуверить:
— Этот билет вообще-то не для тебя.
— Что?! — От удивления даже полотенце упало с головы девушки. — Ну-у!
— Ира, — чётко произнося каждый звук, начал Макс. — Передашь этот билет одной волонтёрше по имени Рита Северцева. Я скажу тебе позже, где она будет работать и как её найти. После получишь свой билет.
— А ты что, не доверяешь своей сестре? — с наигранной обидой спросила Ира своего брата. — Почему сразу не отдашь мне мой билет?
— Чтобы мотивация была.
— Ну, окей, — сразу успокоилась Ирина, всё ещё вертя конверт в руках. Причин не доверять брату у неё никогда не было. — А эта Рита… твоя девушка?
— Кто знает, — загадочно, даже для самого себя, сказал Максим. — Никому неизвестно, как позже сложится жизнь.
========== 20. Звезда по имени… ==========
Дверь в зал громыхнула так сильно, что Глеб с Сергеем и танцоры, находящиеся там, подпрыгнули на своих местах в недоумении — то ли это был гром с улицы (что странно, беря во внимание конец февраля на дворе), то ли выражение чьего-то гнева. Оказалось, второе.
— Вы меня за кого здесь держите? — Голос Тимура ещё никогда не звучал так разбито и разочарованно. Что на всём белом свете могло привести звезду клуба в подобное состояние?
— За… танцора диско? — рискнул глупо пошутить Глеб, но никто не оценил. Тимур фыркнул и ткнул пальцем в Тимофея.
— Вы подали заявку на участие в чемпионате с ним. С ним в категории одиночного исполнения. Мать вашу, с дилетантом!
Губы Тимофея чуть дрогнули — он хотел возразить, съязвить, объяснить, осадить: это было удивительно, но неисчислимое количество мыслей пронеслось в его голове всего за одну секунду. И остановилось на совершенно неожиданной для него самого: промолчать. Махнув рукой, Тим развернулся к барной стойке и «спрятался за ней» — присев, он принялся искать яблочный сок. Виски тоже был бы неплох сейчас, но не во время репетиции и не в присутствии Глеба и Сергея.
— Вы видели его? — перебивая голоса тех, кто пытался ему хоть что-то объяснить, заорал Тимур. — Это что за движение сейчас было?
— Расслабься, ты напоминаешь истеричную бабу с рынка, — процедил сквозь зубы Макс, не поднимая головы. Тимур шмякнул какой-то газетой об стол («Вольная Кубань», что ли?) и посмотрел прямо на него.
— Если я тебя сейчас ударю, ты узнаешь, как по-настоящему звучит истеричная баба с рынка.
Макс не то чтобы головы не поднял в ответ, даже не пошевелился, демонстрируя полнейшее безразличие. В душе же он ликовал, что его ученик проявил такую же высшую степень благоразумия, уйдя от драки «под стол».
Тим наконец вылез и поболтал прозрачным стаканом, наполненным золотистой переливчатой жидкостью. Теперь гневный взгляд суперзвезды был направлен снова на него.
— Я просто решил, что беседа за приятным напитком будет более плодотворной. Не хочешь стаканчик?
Тимур подошёл и, в полной тишине ожидания, выхватив стакан, разбил его об пол.
— Либо сейчас я ухожу из клуба, либо этот молокосос. Мне плевать, что вы обо мне станете визжать за моей спиной, но такого оскорбления своему достоинству я не потерплю.
Тимофей всё так же молча удалился за совком и, вернувшись, принялся собирать осколки с пола. «Да откуда у этого парня появилось столько самообладания?!», — поражался Глеб, пока Сергей пытался вразумить внезапно «заблудевшего» танцора.
— Ты действительно не понимаешь, как это произошло и что это вообще означает? Ты правда был настолько ленив, что не прочитал описание категорий? Ты правда балбес?
— Я знаю, что ты стоишь за этим решением, а знаешь, почему? — Тимур продолжал распространять негатив, и всем вскоре стало тяжело дышать. — Потому что ты меня ненавидишь.
— Оу, раскрою тебе страшный секрет: тут никто не является твоим поклонником. Это во-первых, — Сергей звучал деловито и убедительно, как и всегда, вот только в этот момент он не использовал своё коронное гневливое раздражение. — А во-вторых, не я тут решаю такие вещи, а Глеб. Да, Глебушка?
— Да! — Админ для убедительности ударил кулаком по столу, но это выглядело настолько наигранно, что всем и без разъяснений было понятно, кто на самом деле тут главный.
— А теперь постарайся послушать, — продолжал Сергей, — как взрослый и, желательно, адекватный человек. Тим заявлен в категорию одиночного исполнения среди новичков. В категории одиночного исполнения среди профов у нас никого нет.
— Ты полагаешь, меня это успокоит?
Сергей застыл на секунду, а потом медленно пожал плечами, как бы говоря: вообще-то да, полагаю.
— Ты считаешь, что если не отправишь никого на профов, но среди новичков дашь покрасоваться этому мелкому, то я от этого буду чувствовать себя лучше? Репутация клуба пострадает, если ты никого не выдвинешь на выступление профов!
— Минуточку, мои болезные! — Глеб выскочил посреди зала прямо между двух пламенеющих оппонентов. — Окончательное решение принимали я с Мариночкой. Она решила, что нам нет необходимости в участии в третьей категории. К тому же, если ты, мой хорошенький, не проверяешь офсайт нашего миленького клуба, то очень рекомендую это сделать. Мы вывесили опрос, и люди голосовали за самого лучшего танцора Aurum’a. И на момент окончания приёма голосов первое место разделил ты с Максимушкой! Как прикажешь это разрешить?
— Я и он? — Тимур расхохотался так, что, казалось, в баре зазвенели бокалы. — Весь город знает, кто здесь лучше всех вас вместе взятых.
— Я устал от этого дерьма, — прокомментировал ситуацию Сергей, доставая сигареты из кармана и уже собираясь покинуть зал, как Тимур первым дёрнулся к выходу.
— Я тоже. Мне надоело, что никто не считается с моим статусом и способностями, постоянно пытаясь выудить из меня уважение к дилетантам разного сорта. Катитесь вы все к чёрту. На групповом выступаете без меня.
— Тимурчик! — разочарованно выдохнул Глеб и вопросительно глянул на Сергея. Тимофей и Максим уже и вовсе ничего не понимали.
— Оп-ля! А я тут с подарком, — сияющий как летнее солнце Денис вошёл в здание, держа в руках коробку с пиццей так крепко, словно она была самое дорогое и долгожданное в его жизни. Кто надоумил его припереть это калорийное нечто на репетицию, для всех оставалось секретом, но скорее всего, аромат горячего изделия выветрил все вопросы из их мозгов. Столкнувшись в двери с Тимуром, счастливый Денис хотел было поделиться своей радостью от покупки «божественной пищи», но тот обошёл его и молча вышел из клуба, не удостоив коллегу и взглядом. — Что это было?
— Это было начало репетиции нашего с тобой дуэта на чемпионате по стриптизу, — в духе чёрной комедии, мрачно и со скрытой издёвкой произнёс Макс.
Тимур предпочёл поразмыслить над сложившейся ситуацией в одиночестве, но там, где клуб виднелся из-за крон голых деревьев, посыпанных едва заметной снежной пылью. Зима в этом году была тёплая, снег почти всегда падал и сразу же таял, оставляя лишь намёки собственного присутствия тем, кто пропустил его падение. Сквозь рваные облака выглядывало назойливое солнце, и Тимура раздражало то, что оно вздумало светить так ярко в этот февральский день.
Он не был глуп и прекрасно понимал, что делал. Что портил впечатление других о себе, что заставлял всех себя ненавидеть. Принимал мысль о том, что у того же Сергея было право так отвратительно к нему относиться. Тимур осознавал, что его напыщенная самоуверенность — дурное качество. Его глаза вовсе не были застелены пеленой слепого самолюбия. Он видел свои недостатки. Но не хотел, чтобы о них знали другие.