– Что еще рассказала Брина? – став вдруг безразличным, спрашивает Бирс.
– Ничего нового… – Ханна пожимает плечами. – Лишь жаловалась, что в твоей голове слишком много работы.
– Жаль, не могу сказать этого о ней. – Бирс вздрагивает, слыша смех Ханны. – Что-то не так?
– Нет. – Она заставляет себя успокоиться, предлагает сделать перерыв и пообедать в местном кафе. – Там варят очень хороший синтетический кофе. Ты ведь любишь кофе?
– Любил настоящий.
– Синтетический тоже неплох. Особенно с сигаретой.
– С синтетической сигаретой?
– Говорят, они не причиняют нам вреда, как настоящие.
– Это все равно что сравнить настоящий секс и мастурбацию.
– А как тогда назвать то, что было у тебя вчера с Бриной?
– Я не знаю.
– Но у тебя ведь был оргазм.
– Не помню.
– Брина сказала…
– Ладно! Пусть будут синтетические сигареты и кофе, – сдается Бирс.
Он закрывает типографию, оставляет для Брины записку, что задержится. За обедом Ханна рассказывает о работе, бывшем муже, ребенке.
– Ну а ты? – спрашивает она, пытливо вглядываясь Бирсу в глаза. – Брина говорит, что видела в твоих воспоминаниях много женщин, но не одна из них не была той самой. Это правда или же Брина просто не знала, куда смотреть?
– Всего понемногу.
– Я так и подумала, – Ханна снова улыбается.
– Что-то не так? – спрашивает Бирс. Она качает головой. – Тогда почему ты смеешься?
– Дело не в тебе.
– Вот как?
– Брина. Думаешь, жить в ее доме – это хорошая идея?
– Не знаю. Я не собираюсь жить в ее доме.
– Хорошо.
– Почему?
– Потому что ты мне нравишься. – Ханна смотрит Бирсу в глаза, спрашивает о планах на вечер.
– Хочешь, чтобы я пригласил тебя на свидание?
– Нет. Хочу сама пригласить тебя на свидание. Если, конечно, ты не слишком старомоден для этого. – Она смеется, желая показать, что это шутка. Бирс кивает. – Сегодня вечером у меня дома.
– А как же твой ребенок?
– Я могу отправить ребенка к маме. – Ханна затягивается синтетической сигаретой, делает глоток кофе. – Я могу приготовить синтетический ужин и достать на десерт пару настоящих сигарет.
– Потому что я белый?
– Нет. Потому что белая я. – Она хмурится, мрачнеет. – К тому же в этом городе есть и другие люди с белой кожей.
– Художник?
– Это Брина тебе рассказала?
– Рассказала о чем?
– Неважно, – Ханна хмурится сильнее.
Бирс рассказывает о том, что видел в воспоминаниях своей помощницы. Ханна заставляет себя улыбаться.
– Все мы иногда делаем глупости. – Она смотрит на часы, говорит, что ей пора возвращаться на работу, идет к выходу. – Не забудь про вечер, – говорит она, перед тем как покинуть кафе. Бирс кивает, но Ханна уже не видит этого.
Он допивает кофе, копаясь в воспоминаниях Брины, оставшихся у него в голове. Брина и художник. Художник и Ханна.
– Мне нет до этого никакого дела, – бормочет Бирс себе под нос, но мысли плотно засели в голове.
«Возможно, это из-за того, что художник и Ханна тоже белые? – думает он, возвращаясь в типографию. – Они такие же, как я, в этом чужом для нас городе?»
Он спрашивает у Брины адрес Ханны. Видит, как сверкают ее большие глаза, и старается не обращать внимания. Заняться работой. Заняться ремонтом старого печатного станка.
– Не верится, что здесь скоро появятся свои газеты и журналы, – говорит Брина. Она спрашивает Бирса о фотографиях, о названии первого журнала. Она говорит много и быстро.
– Кажется, вчерашний перенос отпечатков сознания пошел тебе на пользу, – ворчит Бирс.
– Да. Я словно снова попала в детство, на свои первые свидания, – Брина улыбается и показывает ему ладонь своей левой руки. – Но ты не подумай, что я сравниваю тебя с мальчишкой. Нет. Я все понимаю. Со всеми бывает. Мне понравилось. Правда… – она еще что-то говорит, но Бирс уже не слушает.
Он еще не знает, где будет жить, но уверен в том, что не вернется в дом Брины. Этой надоедливой Брины.
– Но полезной, – говорит она, пользуясь его воспоминаниями, чтобы помочь с ремонтом печатного станка. Бирс не спорит.
Брина действительно выглядит старательной и полезной. Не самой умной, но в отсутствии желания ее не упрекнуть.
– А как насчет Ханны? – спрашивает она. – У вас с ней свидание или просто встреча?
– Пока не знаю.
– Ты не подумай, что я ревную. У нас с тобой ведь считай ничего и не было. Почти не было… – она снова улыбается. – Вот если бы ты только умел делать переносы отпечатков сознания, то, уверена, смог бы увидеть во мне много положительных качеств.
– Я и так вижу.
– Правда? Я тоже думаю, что ты очень опытный и талантливый. То, что я вчера видела…