— Я так тебя любила, но ты не заслуживал моей любви, оставлял меня постоянно одну все эти пятнадцать лет. А я ведь старею, и мне не дают покоя с этой квартплатой… — Она опустилась на холодную землю, прямо на траву могилы, по-зимнему пожухлую. — Абрахам, — шептала она, — ты должен мне помочь! Прошу тебя, помоги мне, пожалуйста! Могу сказать тебе только одно… только одно: когда я оказывалась в беде, то всегда могла на тебя положиться, всегда… Помоги мне, прошу тебя, Абрахам!
Немного помолчала, ощупывая голыми руками почву с неживой травой. Пожав плечами, выпрямилась, и на лице ее появилось расслабленное, умиротворенное, уверенное выражение — точно такое, какое у нее бывало все эти месяцы. Отвернувшись от могилы, она закричала:
— Элен, дорогая, теперь можешь идти!
Элен поднялась с мраморной скамеечки на могиле человека по фамилии Аксельрод и не торопясь направилась к могиле отца.
Образец любви
Кэтрин шла рядом с Гарольдом по улице к его дому, крепко прижимая к себе связку книг.
— Я уйду в монастырь, — сказала вдруг она, — уйду из этого мира, буду жить в уединении.
Гарольд с чувством неловкости разглядывал ее через стекла очков.
— Ты этого не сделаешь. Они тебе этого никогда не позволят.
— Позволят, вот увидишь! — стояла она на своем; шла твердым шагом, уверенно, глядя прямо перед собой; как ей хотелось, чтобы дом Гарольда стоял подальше, ну, кварталов через десять. — Не забывай — я католичка и имею полное право поступить в монастырь.
— Для чего? Какая в этом необходимость? — робко пробормотал Гарольд.
— Как ты считаешь, я красива? Имей в виду, я не ищу комплиментов, просто мне это нужно знать в силу личных причин.
— Конечно, красива! — отвел ее сомнения Гарольд. — Мне кажется, красивее тебя нет девочки в школе.
— Все вы так говорите. — Кэтрин чувствовала, как ее покоробило это словечко — «кажется», но она не подала виду. — Я сама в этом не уверена, но ведь все говорят. Да и ты вроде тоже не очень в этом уверен, как и я.
— Что ты! — всполошился Гарольд. — Совсем напротив!
— Ну, если судить по тому, как ты себя ведешь…
— Порой очень трудно сделать окончательные выводы о поведении человека.
— Я люблю тебя, — холодно призналась Кэтрин.
Гарольд, сняв очки, стал нервно протирать стекла носовым платком.
— Ну а что ты скажешь о Чарли Линче? — Занимаясь своим делом, он старался не смотреть на Кэтрин. — Кто не знает, что ты и Чарли Линч…
— Неужели я тебе совсем не нравлюсь? — задала вопрос Кэтрин с каменным лицом.
— Конечно, нравишься. Очень нравишься! Но этот Чарли Линч…
— У нас с ним все кончено. — Кэтрин от негодования клацнула зубами. — Он мне жутко надоел.
— Очень приятный парень, — заступился за него Гарольд, снова нацепив очки на нос. — Во-первых, капитан бейсбольной команды, а во-вторых, староста восьмого класса и…
— Это меня совсем не интересует! — оборвала его Кэтрин. — Больше не интересует, — уточнила она.
— Благодарю тебя, — молвил Гарольд. — Мне пора заниматься.
— В субботу вечером Элеонор Гринберг устраивает вечеринку. — Кэтрин замедлила шаг — до дома Гарольда оставалось совсем немного. — Я могу прийти к ней с кем хочу. Не будешь ли моим кавалером? Ну, что скажешь?
— Видишь ли, в чем дело, моя бабушка… — замялся Гарольд. — В субботу мы едем к ней. Она живет в Дойлстауне, штат Пенсильвания. У нее семь коров. Я обычно езжу к ней летом. Я даже научился правильно доить коров, и они…
— В таком случае вечером, во вторник, — быстро заговорила Кэтрин. — Отец с матерью в этот день обычно уходят играть в бридж и не возвращаются домой раньше часа ночи. Я буду одна с маленьким ребенком, но младенец спит в своей комнатке, так что я буду практически одна.
«Ну что это, как не откровенное приглашение?» — подумал Гарольд.
— Может, придешь, составишь мне компанию?
Гарольд, чувствуя себя абсолютно несчастным, с трудом сглотнул слюну; почувствовал, как краска заливает лицо, проникает даже под стекла очков… Громко кашлянул — пусть Кэтрин подумает, если заметит его смущение, что он покраснел от приступа кашля, от натуги.
— Может, похлопать тебя по спинке? — порывисто предложила Кэтрин.
— Нет, не нужно, благодарю тебя, — спокойно ответил Гарольд. — Приступа кашля как не бывало.
— Так ты придешь вечером во вторник?
— Мне бы очень хотелось… но мама не отпустит меня из дома так поздно. Она говорит: вот когда тебе исполнится пятнадцать…
Кэтрин скривилась, и на лице ее появились отталкивающие морщинки.