- Так, ну что, поехали! – крикнул Дядюшка стоя у стола с этими непонятными устройствами. – Пристегнуть и ремни, и держаться за поручни, помнишь, ковбой? – захохотал клоун.
В этот момент неведанное устройство с жужжанием заработало. За спиной Тодда загорелись лампы, и электронный блок, его колесики и иглы пришли в движение. Иглы приблизились к лицу Тодда. Парень закрыл глаза и закричал, иглы выкорчевывали его кожу, пропарывая его, как гигантская швейная машинка. Каждый укол пронизывал его с такой болью словно в тело вгоняли огненный шар, множество огненных шаров. Все его тело прошивало иглами: на руки, грудь, ноги, даже на промежность обрушился град проколов. Клоун не солгал. В начале Тодд от боли не мог удержаться на месте и бился в конвульсиях, но от этого в самом деле становилось только больнее.
Тодд прикусил верхнюю губу, постарался собраться, отбросить боль, какой бы невыносимой она не была, отвлечься, подумать о чем-нибудь постороннем, абстрагироваться от того кошмара, в который он попал. Через несколько минут переизбыток сильнейшей боли произвел противоположный эффект: словно шокировал, оглушил тело и нервные окончания, и мученик ее уже почти ничего не ощущал. Нет, он конечно чувствовал проникновение игл, но боли это уже не вызывало. Тодд будто находился под анестезией. Вскоре он не чувствовал уже совсем ничего…
Тодд очнулся от ударов, приводящего его в чувство Неженки. Дядюшка-Обезьянка стоял рядом. Сейчас в комнате было светло, но орудия пытки Тодд не видел.
- Вот это я понимаю: это хорошие новости! Очнулся значит! – воскликнул Дядюшка. – Ну как ощущения?
- А? – промолвил Тодд.
- Как себя чувствуешь, спрашиваю: хорошо, плохо, мерзко? Столько вариантов! Выбирай на вкус, - прохохотал Дядюшка.
Тодд осмотрелся. Он больше не был связан. Молниеносно парень вскочил на ноги и устремился к двери, в которую его втащил Неженка. Однако клоуны отчего-то даже не пустились за ним вдогонку.
- Эй, парень, куда собрался? – крикнул Дядюшка. Тодд вырвался из комнаты пыток обратно в Зеркальный Лабиринт. Он бежал и бежал, пока не увидел в одном из зеркал свое отражение…
С головы до ног его кожа была ярко белой, из одежды - только боксеры. Вместо прежних волос на голове какое-то дикое афро, зелено-желто-красного цвета. Нос выкрашен в красный цвет. Зеленым цветом на лице красуется огромных размеров оскал. Но этот оскал не был макияжем… Теперь это был его рот… Он не мог сбросить этот оскал… Губы растянуты в гротескной ухмылке…. И Тодд не мог это изменить… Это было его новое … лицо.
- Нет! - заорал Тодд. – Что же вы, падлы, со мной сотворили?
- Успокойся, ковбой, - раздался из-за спины голос Дядюшки-Обезьянки. – Теперь ты один из нас! Тебе больше не нужно проходить Парк развлечений. Теперь ты сам – часть Парка!
- Что? Почему? Да вы только посмотрите, что вы из меня сделали?!
- Да уж! Мы старались. Теперь ты красавчик. Только имя тебе нужно нормальное. Тодд – это просто полный отстой. Больше подходит для избалованного мажора, сидящего на шее у папы с мамой. Во! А как тебе «Предводитель Ковбоев»? Слушай, мне кажется, супер!
- Да что вы, блядь, несете? – Тодд до сих пор не мог понять, что происходит. В зеркале просто не могло быть его отражение, чушь какая-то. Это невозможно!
- Давай, Предводитель! Пошли обратно. Подберем тебе какую-нибудь одежку, вещичек разных подкинем. И вперед! Будем зажигать вместе!
- Но я не хочу быть таким, как вы, я не хочу быть клоуном, - Тодд рыдал.
- Поздно, шеф. Ты УЖЕ клоун, ты меня понял?! Ты почти все необходимое для посвящения прошел.
Когда три клоуна вошли обратно в комнату, где происходила трансформация, Тодд еще раз посмотрел на свое отражение и неожиданно осознал, что уже почти совсем не помнит, как же он выглядел раньше…. До того, как стать клоуном…
Глава XIII.
История Неженки
Неженка смотрел на Дядюшку-Обезьянку, разговаривающего с Тоддом, или… Предводителем Ковбоев, как тот его назвал. Здоровяк был рад, что ему не приходилось делать то, возлагалось на Дядюшку. Даже несмотря на то, что Неженка был в Парке дольше, чем Дядюшка-Обезьянка, он был рад, что вся эта болтовня с новыми клоунами, посетителями не входила в круг его обязанностей. Он был грубой силой и мощью компании клоунов, а не трепачом.