Из облачка тумана неслышно выступила фигура человека в плаще с капюшоном. Я чертыхнулся, а нечего отвлекаться на посторонние мысли при ведении наблюдения, и палец лег на курок в готовности встретить очередью смертоносных игл замершего в нескольких шагах незнакомца.
— Погоди. — Накки предупредительно коснулась моего плеча и сделала шаг вперед. — Он — ко мне.
Они приблизились и остановились в двух шагах друг от друга. Я смог спокойно разглядеть незнакомца. Из-под капюшона длинного промокшего плаща, на нас взглянуло румяное юношеское лицо, обрамленное русыми кудрями. Вот только взгляд его показался неправильным. Такие глаза встречаются у людей, отсидевших на зоне, трудно объяснить, но увидев раз, запомнишь надолго. Он больше напоминает взгляд зверя, заключенного в клетку.
— Я взял предложенную жертву. — Тихим шелестящим голосом произнес незнакомец. — Стая сыта, но там осталось еще несколько… — он замялся, — из предложенного нам.
— Когда мы уйдем, если они останутся, можете забрать и их. — Так же тихо ответила Фелиция.
— Вам не пройти, они ждут вас за стенами маленького дома, что у реки. У них есть оружие, которое убивает на расстоянии. Два пса так и не добрались до добычи.
— Я и не говорила, что жертва сама упадет в пасть.
— Я помню, но хочу тебя предупредить, наша следующая встреча пройдет по-другому. Моя стая помнит, кто убил одну из них. Прощай.
Псарь сделал шаг назад и исчез, словно растворился в воздухе.
— Что ж, пора уходить к аркам. — Инквизитор озвучил общую мысль. — Солдаты отсиживаются в лаборатории, а мы можем попытаться незаметно пройти к аркам и вернуться в Накки-ярви.
Я внимательно осмотрелся по сторонам, туман стал вроде бы попрозрачнее, и, прислушиваясь к доносящимся из леса звукам, перехватил пистолет-пулемет:
— Начинаем движение. Я — первый, товарищ полковник — держит тыл.
Глава 9. Из осени в зиму
Пусть назовут мое состояние маниакальным, но обступающий лес давил. Солнце приподнялось над горизонтом, загоняя остатки тумана в мрачные ельники и болотистые низинки, верхушки деревьев вызолотились на фоне еще бледного, но набирающего синеву, неба, восторженное щебетание птиц и деловитое жужжание насекомых настраивали на беспечность, но подсознание выдавало совершенно другой настрой. Слишком хорошо все получалось, а такого не может быть, потому, что не может быть вообще.
Асфальтовая дорога с растрескавшимся покрытием плавно заворачивала в сторону, и по моим прикидкам до места, где она переходила в обычную грунтовку, оставалось около полукилометра, я остановился. Неутомимая Фелиция, челноком курсирующая по обочинам дороги, удивленно посмотрела на меня и замерла в тени большого раскидистого дерева, вознесшегося на краю асфальтовой полосы.
— Сергей, что там?
Я мельком посмотрел на Урманского, который, не смотря на мои предупреждения, все-таки заговорил, и предупреждающе поднял руку. По этой команде все послушно заняли позиции на обочине дороги. Наконец-то что-то стало получаться. Пусть неуклюже, пусть порой неправильно, но уже организованнее и быстрее. Каждый держит свой сектор наблюдения, не выпячиваясь и в готовности применить оружие, если это потребуется. Мне пришлось несколько раз останавливать движение, чтобы наш маленький отряд принял хоть какое-то подобие боевой единицы, и чем ближе мы подходили к излучине реки, где располагалась лаборатория, тем слаженнее получались действия.
К словам Псаря я отнесся не достаточно доверчиво. Уж чего-чего, но если в лаборатории сидят бойцы одной из военизированных государственных структур, которой наше существование очень мешало, значит, все равно стоит ожидать засаду, а идущие по дороги люди представляют собой идеальные мишени. Другой вариант — засада у арок, с подобным уже приходилось встречаться по возвращению от озера пару дней назад, но там нам повезло. Как гласит старая армейская поговорка: лучше перебдеть, чем недобдеть.