Эмма: Если я соглашусь прямо сейчас, ты уберешь этого парня и кондиционеры отсюда?
Гэвин: Ты говоришь «да»?
Правда?
За четыре дня любящий Гэвин практически не отходил от меня. Он заботился обо мне, игнорировал работу, постоянно показывал, что рядом, предан.
Нажав кнопку вызова, я прикусила нижнюю губу. Сердце колотилось в груди от того, что я собиралась сказать.
— Детка? — ответил он.
— Я хочу тебя, и хочу наш дом, и хочу забыть те две недели, когда ты меня не любил, — на одном дыхании произнесла я, в животе всё сжалось.
— Я всегда любил тебя, Эмма.
Я жевала палец.
— Знаю, но для меня в то время ты ненавидел меня.
— Я заглажу свою вину перед тобой.
— Можешь начать с того, чтобы убрать этого парня отсюда, — произнесла я.
— Сегодня реально жарко. Тебе нужен кондиционер, — заспорил он.
— Ладно, тогда мы переедем к тебе в отель. — Поскольку он не переехал ко мне, у него все еще был номер в другом отеле.
После короткой паузы он заговорил:
— Дай телефон парню, складывай сумку, и я буду через час.
Я не смогла сдержать смех и передала телефон доставщику. Он округлил глаза и кивнул, соглашаясь, и стал упаковывать обратно свою доставку.
— Что ты ему сказал? — спросила я у Гэвина, вернув себе телефон.
— Что кондиционеры теперь принадлежат ему, — произнес он.
— Серьезно? Не мог просто вернуть их?
— Всё нормально. Один час.
Я улыбнулась.
— Скоро увидимся.
Я проводила доставщика, который был в восторге от подарка, затем направилась в спальню, чтобы собрать вещи. Если я вернусь на работу через несколько дней, то мне нужна рабочая одежда. Вместо маленькой сумки я достала из шкафа чемодан и начала загружать его вещами.
Составив мысленный список, я сложила ноутбук, туалетные принадлежности и свои подушку и одеяло. Я даже сложила в один из бумажных пакетов напитки, снэки и крекеры.
Я не знала, сколько буду отсутствовать, поэтому взяла свою коробку с украшениями и достала браслет и цепочку, которые подарил Гэвин. Я едва смотрела на них те недели, помня о печальных временах.
Я положила браслет между одеждой и надела цепочку на шею. Казалось таким правильным, как украшение висело на мне.
Ключ к его сердцу.
Как только я застегнула чемодан, вошел Гэвин.
— Ты берешь одеяло и подушку? — с улыбкой спросил он.
— Да. Это моя часть комфорта.
Он остановился, когда увидел ключик у меня на шее, и его взгляд устремился на меня. Два разноцветных изумруда, которые я так сильно любила, смотрели на меня.
— Спасибо, — произнес он.
Мои пальцы прошлись по ключику, и я одарила его улыбкой.
— Давай выдвигаться. Я потратила много энергии на твое требование собраться за час.
— Сможешь справиться с сумочкой и с подушкой и одеялом?
Я закатила глаза.
— Да.
— Я возьму остальное.
Остального оказалось много, особенно для одной поездки: чемодан, ноутбук с сумкой и два коричневых пакета с едой и напитками. Он с легкостью с ними справлялся, пока я закрывала дверь.
Мы направились в центр города, а большинство ехали в обратном направлении, поэтому дорога была свободна.
— Было бы здорово вернуться на работу, особенно учитывая, что надо проверить, на месте ли машина. — Прошло уже несколько дней, и я думала, не убирают ли машины со стоянки спустя какое-то время.
— Она стояла на месте, когда я уезжал, так что, уверен, всё будет хорошо.
Гэвин заехал на стоянку отеля и позвал носильщика. Парень последовал за нами в номер.
Я облегченно выдохнула, стоя перед кондиционером.
— Тебе лучше? — спросил он.
— Ладно, я ошибалась, ты был прав.
— Надо было приехать сюда несколько дней назад, — произнес он.
Я кивнула.
— Да.
— Но ты была не готова.
Я положила руку на его щеку, наслаждаясь, как он прильнул к ней.
— Да, не была, но я готова к сделке.
— Сделке? — задал вопрос Гэвин, изогнув бровь.
Я кивнула.
— Ты обещаешь больше не уходить, а я обещаю не отрывать твои яйца голыми руками.
Он тяжело сглотнул, его взгляд метался между моими глазами.
— Я соглашусь при одном условии.
— Никаких переговоров.
— При одном условии, — повторил он, опустившись на пол.
Я смотрела на него в замешательстве, а потом всё поняла. Дыхание сбилось, и я просто смотрела на Гэвина. Он опустился на одно колено, а в его руках появилась коробочка от «Тиффани».
— Гэвин? — Сердце грохотало в груди, я не могла поверить своим глазам.
Он снял крышку с коробочки, и я уставилась на кольцо с огромным бриллиантом.
— Эмма, ты — мое солнце. Я люблю тебя сильнее, чем это вообще возможно. За короткое время ты завладела моими мыслями. Я хочу видеть тебя своей женой. Ты выйдешь за меня?
Мой взгляд встретился с его, в нем сверкала искренность. Это было не спонтанное предложение. У него было кольцо. Он всё спланировал.
В груди всё сжалось, а сердце дико колотилось.
— Разве всё происходит не слишком быстро? — И всё-таки я только что сдалась на его милость.
— Ты знаешь, что я не принимаю спонтанных решений. Кроме того, хочу сыграть свадьбу до появления нашего малыша.
Он никогда не говорил «малыш» — всегда только «наш малыш», и мне это нравилось. Это был один из факторов, почему я решила сдаться. Нечто такое незначительное, но это показывало, насколько он был предан нам как семье.
— Гэвин Грейсон, у тебя отлично получается вести переговоры при грязной тактике.
Он улыбнулся.
— Но я нравлюсь тебе всё больше и больше.
Я сморщила лицо, и слеза скатилась по щеке.
— Это точно.
— Эмма, пожалуйста, позволь сделать тебя Грейсон.
Грейсон. В груди что-то расцвело, распространяясь по всему тело. Это чувство отдавало пульсацией, посылая покалывания по спине.
Я хотела этого. Хотела семью.
— Да, — со сбивчивым дыханием ответила я.
Достав кольцо, он надел его на мой палец. На нем был огромный круглый бриллиант, обрамленный маленькими грушевидными камнями.
Мой рот приоткрылся, когда я смотрела на него, но особо времени на это у меня не было. Гэвин встал, положил ладони на мои щеки и прижался своими губами к моим.
Его поцелуй стал спичкой, которая заново зажгла мою душу. Огонь, овладевший моим телом, согнал холод и заменил его всепоглощающим теплом.
— Черт, детка, — простонал он.
Он был нужен мне, был нужен мне внутри. Нужно почувствовать, как он кончит внутри меня. Я уже была такой влажной.
Я смогла расстегнуть свои шорты, позволяя им и моим трусикам скользнуть по ногам, а потом стянула через голову топ.
Наши раздевания казались безумными, беспорядочными. Безудержными в жажде контакта кожа к коже.
Наклонившись, он поднял меня и через несколько шагов опустил на кровать. Я расправлялась с его ремнем, пока он снимал жилет и галстук. Когда я вытащила ремень, мои пальцы коснулись его твердой длины. Всё внутри сжалось в нетерпении.
Прошло несколько недель с тех пор, как он был внутри меня, и мне безнадежно хотелось его.
— Да к черту, — выпалил он от раздражения, ослабляя галстук и рывком срывая его через голову.
Пуговицы заняли вечность, пока я поглаживала его длину, сжимая ее, легко касаясь головки. По нему прошла дрожь, глаза потемнели. Он перестал расстегивать рубашку и вместо этого стянул ее через голову, затем спустил свои штаны.
Мы не тратили времени зря. Я едва успела отползти назад, чтобы дать ему пространство, чтобы забраться, когда головка его члена прижалась ко мне.