Выбрать главу


– По­дож­ди-по­дож­ди, – он под­нялся со сво­его мес­та и, вый­дя из-за сто­ла, по­дошел к Ди­его. – Дай хоть еще ра­зок по­жать те­бе ру­ку, па­рень, и поб­ла­года­рить за этот день. Дав­но у ме­ня та­кого от­лично­го со­бесед­ни­ка не бы­ло, нам с то­бой на­до по­чаще встре­чать­ся, не ду­ма­ешь?

Оша­рашен­ный та­ким за­яв­ле­ни­ем па­рень про­тянул ру­ку для еще од­но­го ру­копо­жатия.

– Но... я ведь… про­лил ко­фе и ни­чего тол­ком не сде­лал.

За­катив гла­за, Ос­кар хлоп­нул пар­ня по пле­чу.

– Да что ты за­ладил: ко­фе-ко­фе. За­будь уже, про­еха­ли! – вос­клик­нул он. – Я ре­аль­но рад, что поз­на­комил­ся с то­бой, хо­тя из­на­чаль­но да­же не ду­мал, что это нас­тавни­чес­тво пой­дет хоть ко­му-то из нас на поль­зу. Я по­доз­ре­вал, что ты бу­дешь од­ним из тех са­мо­уве­рен­ных юн­цов, счи­та­ющих се­бя цен­тром зем­ли, ко­торые не ви­дят даль­ше собс­твен­но­го но­са. Те са­мые бес­пардон­ные то­вари­щи, что ни в грош не ста­вят твои сло­ва. По­это­му я был очень удив­лен, ког­да уз­нал те­бя. По пер­во­му впе­чат­ле­нию ты от­личный па­рень, Кар­лос, толь­ко вот еще бы не за­цик­ли­вал­ся на вся­кой ерун­де, бы­ло бы во­об­ще от­лично. И зна­ешь, что са­мое клас­сное, что ре­аль­но прив­ле­ка­ет в те­бе? Ты уме­ешь слу­шать и не пе­реби­вать, а это в на­ше вре­мя мно­гого сто­ит.

Он еще раз пох­ло­пал Ди­его по пле­чу, но тот ни­как не смог на это от­ре­аги­ровать. Да и ска­зать он сей­час ни­чего не мог. Да­же для эле­мен­тарно­го «спа­сибо» вряд ли бы наш­лись си­лы и воз­дух. Ши­роко рас­крыв гла­за, он смот­рел се­бе под но­ги и не ве­рил сво­им ушам. Воз­можно, Ос­кар го­ворит все это, прос­то что­бы его под­бодрить, а воз­можно и вов­се без­божно ль­стит, но ка­кая, к чер­ту, раз­ни­ца. Как же дав­но ему ник­то ни­чего по­доб­но­го не го­ворил. 


– С-спа­сибо, – быс­трым дви­жени­ем, буд­то бы он поп­равля­ет чел­ку, Ди­его утер выс­ту­пив­шие сле­зы. – Очень при­ят­но это слы­шать.

– А мне-то как при­ят­но… – Ос­кар выг­ля­дел чрез­вы­чай­но до­воль­ным. – При­ят­но ра­ботать с то­бой. Ах да, кста­ти, по­ка ты не ушел, поз­воль по­реко­мен­до­вать кое-ка­кую кни­гу, я ду­маю, она те­бе пон­ра­вит­ся, тем бо­лее, ты сам приз­нался, что лю­бишь чи­тать.

И он, сно­ва вер­нувшись к сто­лу, на­чал ис­кать нуж­ную вещь. Выд­ви­гая один ящик за дру­гим, Ос­кар, вы­тащив язык, упор­но про­дол­жать рыс­кать в по­ис­ках зап­ро­пас­тившей­ся кни­ги, а по­том вне­зап­но по­бед­но вык­рикнул «Вот ты где!» и пе­редал на­ход­ку за­ин­три­гован­но­му пар­ню. Кни­га бы­ла в мяг­кой об­ложке, ма­лень­ко­го раз­ме­ра, но при­лич­ной тол­щи­ны, та­кие обыч­но зо­вут кар­манны­ми. На ее об­ложке, ко­торая бы­ла вы­пол­не­на в чер­но-бе­лой гам­ме, пря­мо по­сере­дине вид­не­лась над­пись «100 ва­ри­ан­тов вы­раже­ния ли­ца на раз­ные слу­чаи жиз­ни». 

– Обя­затель­но по­читаю, – по­обе­щал Ди­его и, рас­про­щав­шись с Ос­ка­ром до зав­тра, по­кинул ка­бинет. День вы­дал­ся на сла­ву. Ок­ры­лен­ный собс­твен­ным ус­пе­хом, па­рень спус­тился вниз и нап­ра­вил­ся к вы­ходу из зда­ния. Не за­мечая ни­чего вок­руг, он поч­ти что вприп­рыжку вы­бежал из цен­тра и, толь­ко пре­одо­лев двер­ной про­ем, с раз­ма­ху вре­зал­ся в ко­го-то. Удар по­лучил­ся на удив­ле­ние силь­ным. По­тирая ушиб­ленное пле­чо, Ди­его на­конец-то взгля­нул на то­го, кто так нек­ста­ти по­явил­ся у не­го на пу­ти. Это бы­ла де­вуш­ка. Кра­сивая де­вуш­ка с не­веро­ят­ны­ми мед­но-зо­лотис­ты­ми вь­ющи­мися во­лоса­ми и вся ко­нопа­тая. Чер­тов­ски кра­сивая де­вуш­ка. Она си­дела на зем­ле и про­щупы­вала собс­твен­ный нос, ви­димо про­веря­ла, не сло­ман ли он. Это мог­ло бы выг­ля­деть за­бав­но или да­же смеш­но со сто­роны, но Ди­его сей­час го­тов был про­валить­ся сквозь зем­лю. Он ощу­щал внут­ри се­бя та­кую па­лит­ру эмо­ций, что от не­ожи­дан­ности и сту­пора да­же не по­дал ей ру­ку, прос­то про­дол­жая смот­реть на нее, так как от­вести взгляд от де­вуш­ки он то­же не мог. За­то ког­да она, убе­див­шись, что с но­сом все в по­ряд­ке, уви­дела то­го, кто сшиб ее с ног, па­рень слов­но от­мер. В этот же мо­мент сбо­ку пос­лы­шал­ся гру­бый муж­ской го­лос.