Огромные часы на ратуше пробили одиннадцать и Диего решил, что сейчас он был бы не против подкрепиться, тем более что с утра он опять пренебрег едой. Если бы Людмила, узнала, то точно убила бы его за это. Вообще Людмила была из тех родителей, что опекают до последнего и даже, когда их чадам исполняется двадцатник, а то и вовсе тридцатник, все равно продолжают звать их уменьшительно-ласкательными именами или прозвищами и говорить о них, как о детях. Благо, парень не рассказывал ей обо всем, что с ним происходит, потому что знать об этом ей совершенно не обязательно.
Обойдя с дюжину палаток, Диего остановился у одной-единственной, в которой продавались песочное печенье с джемом и хот-доги. Но не ассортимент привлек его внимание, а люди, которые, собственно, и продавали все это. За прилавком стояли Стелла и Дейв.
– Какая приятная встреча, – сказал он, подойдя к их палатке. – Вы тоже участвуете?
– Привет, Диего! – воскликнула женщина, раскладывая свежий товар. – От школы, да. Дейв был очень рад, что сможет представить всем выпечку собственного производства.
Мальчик, услышавший, что о нем говорят, спрятался за матерью. Диего это показалось невероятно умилительным.
– Так значит, ты у нас любишь готовить, да, Дейв? – спросил он, чуть нагибаясь, чтобы тот точно его услышал. – Это похвально.
Ответа он не получил, но это его не остановило.
– И у тебя очень хорошо получается, – тут он обратился к Стелле. – Я возьму все, что есть на столе.
Женщина резко выдохнула и каким-то слегка севшим голосом спросила:
– Тебе с собой, да?
– Конечно, я сейчас все не съем, – рассмеялся парень. – Сколько с меня?
Стелла в одно мгновение схватила калькулятор.
– Двадцать долларов, – ответила она и, уже более мягким и тихим голосом добавила. – Спасибо.
Она, широко улыбнувшись, скрылась за прилавком, после чего показалась снова. В ее руках лежала какая-то книжка в черной кожаной обложке.
– Это тебе от нас, как рекордсмену по количеству купленного. Держи!
С благодарностью приняв подарок, он открыл его и обнаружил, что это и не книга вовсе. Это был какой-то странный блокнот, в котором половина листов были расчерчены как в обычном блокноте, а половина были абсолютно пустыми, как в скетчбуке. Улыбаясь, парень решил, что он так и будет его называть. Блокнот-скетчбук. Прижимая подарок к груди, он забрал свою покупку и в очередной раз принялся благодарить семью Алендеров. В какой-то момент Диего услышал, что со сцены доносятся голоса и, оставив Стеллу и Дейва, который в итоге все же сказал: «Спасибо!», заторопился к центру событий. Там, на возвышении, уже стояла мэр Портсайда, Лорейн Штэйнмайер.
– Доброго дня, дорогие горожане, – бодро декларировала она. – В этом году наша ярмарка, проводимая на добровольных основах и приуроченная к всеобщему Дню солидарности, достигла поистине широких масштабов. Сегодня мы имеем пятьдесят семь спонсоров, более сотни участников и тысячи долларов, которые только благодаря энтузиазму граждан нам удалось собрать на благие дела. Спасибо всем тем, кто сегодня посетил ярмарку, нашим замечательным участникам и организаторам. Каждый из вас внес свою лепту, проявил активность и теперь, конечно, не осталось сомнений в том, городу нужно и дальше устраивать подобные мероприятия. И мы должны сказать спасибо всем нашим жителям за такой уникальный опыт.
Все вокруг зашлись аплодисментами.
– Ярмарка продлится до двух часов, так что у тех, кто только что пришел, еще есть время обойти все палатки и стенды. Прошу участников принять к сведению, что результаты конкурса будут подведены ближе к двум часам.
После этих слов мэр еще раз поблагодарила всех и сошла со сцены. Люди снова стали рассредоточиваться по палаткам. Снова вернувшись к лавке Стеллы и Дейва, парень поинтересовался, что это за конкурс такой.
– А, просто каждый из участников пытается продать больше других и получить большую выручку, – пояснила Стелла, доставая из-под стола все новые порции печенья. Диего тут же напросился ей помочь, на что женщина откликнулась положительно. Расставляя тарелки с вкусностями, парень думал, что если это все и вправду делал или помогал делать Дейв, то он ему невероятно завидует. Сам он готовить не мог, не умел и не любил. И вообще очередная готовка, а уж тем более внезапный кулинарный эксперимент вполне себе могли закончиться спаленной едой, сгоревшей кастрюлей и задымленной квартирой настолько, что несведущие в кулинарном мастерстве Диего могли бы подумать, что у него случился пожар.