- Это очень важный синьор, - скороговоркой пробормотала Паола, чуть подавшись назад, в коридор. Похоже, помощница опасалась, что в нее сейчас что-нибудь полетит. И это запросто может быть утюг.
Лола нахмурилась. Паола ожидающе смотрела на нее, выглядывая из-за дверного косяка.
- Синьор из полиции? Из муниципалитета? – Лола никак не могла сообразить, кем таким мог быть этот важный загадочный человек, что ее исполнительная и дисциплинированная помощница нарушила непреложное правило.
- Это синьор Дягилев.
Рядом сдавленно охнул Ди Мауро. Вот вам и нечаянная радость. И Лола решила, что этот визит – вполне себе веский повод, чтобы сделать перерыв в работе.
Очень важный синьор уже расположился в ее кабинете. И Лола остановилась на пороге, разглядывая гостя дорогого нежданного. В этом ее взгляде сплелись интерес личный и профессиональный. На синьора Дягилева было вообще интересно посмотреть.
В их первую встречу он был одет как байкер – в кожаную куртку и джинсы. Во вторую – во фрак и бабочку. Сегодня же пришедшая в Милан жара внесла очередные коррективы в его облик. Тонкая белая рубашка и свободные брюки песочного цвета – все изо льна. На ногах – белые слипоны, на лице – «авиаторы», видимо, этому аксессуару синьор Дягилев неизменно верен. Равно как и мощной золотой цепочке с крестом – впрочем, это вряд ли можно считать аксессуаром. Волосы, когда не взмокли под мотоциклетным шлемом и не уложены гелем назад – действительно, русые, с неярким золотистым отливом. Легкая небритость – тоже, похоже, часть имиджа, а не дань лени.
В общем, синьор Дягилев был непозволительно хорош. Он принадлежал к той породе мужчин, которых можно обрядить в мешок от картошки – и он и в нем будет смотреться шикарно. Такие люди могли бы оставить модных дизайнеров без куска хлеба – но, по счастью, их было немного. А еще они служили источником вдохновения. По крайней мере, Лола своими гостем откровенно любовалась - его патрицианской вальяжностью и небрежной самоуверенностью, сквозившими во всем – в каждом элементе одежды, в позе, в которой он сидел, в общем, во всем. А потом синьор Дягилев поднял на лоб очки, и в Лолу уперся взгляд глаз цвета бутылочного стекла. И взгляд этот был недобрым. Оу, кажется, синьор Дягилев зол. И Лола с безмятежной улыбкой прошла к своему столу. Гвидо с совершенно ошалевшим видом остался топтаться в дверях.
- Вам предложили кофе, синьор Дягилев?
- В такую жару только кофе пить, - буркнул синьор Дягилев и, запрокинув голову, сделал несколько глотков из бутылки с водой, которую он держал в руке.
Какой капризный, вы подумайте.
- Гвидо, угости нашего гостя кофе – покрепче и погорячее, - елейно произнесла Лола по-итальянски. Синьор Дягилев одарил ее еще одним мрачным взглядом, но ничего не сказал. А Ди Мауро шустро отправился готовить кофе для своего кумира.
- Чем обязаны счастью видеть вас, Фёдор Михайлович? – голос у Лолы так же елеен, как и улыбка. Фёдор Михайлович одарил ее еще одним, еще более мрачным взглядом.
- Не люблю, когда меня так называют, - соизволил пояснить он свое недовольство.
- Почему? – невинно округлила глаза Лола. – Вы же тезка великого русского писателя.
- Именно поэтому, - все так же хмуро произнес Дягилев. Ну просто принцесса на горошине, а не звезда оперной сцены.
Дверь открылась, и в кабинет вошел Ди Мауро. В руках он держал блюдце, на котором стояла крошечная белая чашка. В наступившей тишине отчетливо слышно было, как чашечка звякает о блюдце. Бедняга Гвидо, он даже побелел от волнения.
Дягилев бросил один взгляд на вошедшего - и вздохнул во всю мощь своей мохнатой груди. А потом принял протянутую чашку и даже поблагодарил - на родном языке Гвидо. Ди Мауро, услышав голос своего идола вот так, не со сцены, а обращенный к нему лично, лишь судорожно кивнул и что-то невразумительно ответил – совершенно не к месту. Дягилев изогнул свою великолепную темно-русую бровь и вопросительно посмотрел на Лолу. А Лола многозначительно посмотрел на друга. Не хватало еще, чтобы он тут от восторга в обморок хлопнулся. Через несколько секунд Гвидо сообразил, что от него требуется и, что-то бормоча и пятясь задом, покинул, наконец, кабинет. Остается надеяться, что Паола сможет привести его в чувство.
- Итак, - Лола сцепила пальцы в замок, - Фёдор м-м-м…. чем могу вам помочь?
- Зачем вы сказали журналистам, что у нас роман? – тут же ошарашил ее собеседник. Впрочем, чего-то такого она и ожидала.
- Я?! – Лола еще больше округлила глаза, которые и так старалась держать невинно распахнутыми в присутствии синьора Дягилева.