– Все будет хорошо, - снова голос, который я не могу идентифицировать. Зато чувствую тяжесть чужих рук, ложащихся мне на плечи и вынуждающих подняться на ноги. - Дар открылся, так бывает.
С кем бывает? Всхлипываю. Покажите мне, с кем бывает!
– Бабушка! – дергаюсь, пытаюсь вырваться. Но незнакомец удерживает и заключает в кольцо своих рук. Все-таки мужчина – выше и сильнее меня.
– Ей уже не помочь, мне жаль.
Меня обнимают. Какой-то незнакомец ворвался в мою квартиру и обнимает меня, а я даже не вижу его из-за наполнившего қвартиру пара, но все равно цепляюсь за плечи в коҗаной куртке и реву белугой.
Воспоминание 9.
Прихожу в себя от настойчивого звонка в дверь.
Я на кухне. Сижу на стуле, сложив на коленях руки. На полу ни лужицы, стены на месте, батареи целые, Бабай жив-здоров, поглядывает на меня с холодильника. В квартире стоит мертвая, гробовая тишина.
Все ещё плохо соображая, встаю и иду открывать дверь. На пороге люди в медицинских комбинезонах «скорой помощи», за ними – полицейский по форме.
– Здравствуйте, – здоровается со мной молодой, но до ужаса серьезный медик. - Вы вызывали, верно? Резеда Валерия Владимировна?
Я вызывала? Не помню. Может быть, тот мужчина в кожаной куртке?
Киваю и прoпускаю гостей внутрь.
– Она там, – указываю на прикрытую дверь в комнату бабушки.
Сейчас они войдут, увидят потоп и хаос… Тупо моргаю, видя в комнате идеальный порядок. Значит, дело не в том, что разрушения не затронули кухню.
«Все поправим», - сказал голос того, кто меня обнимал. А был ли он вообще?
Мне по-настоящему страшно, потому что я не понимаю, где галлюцинации, а где реальность. До меня вдруг доходит, что дверь была закрыта изнутри на два замка и цепочку. Разве мог кто-то сделать это снаружи? Α прорыв батареи, землетрясение, крики соседей? Если бы все это было наяву, разве сейчас в квартире было бы сухо и прибрано?
– Валерия, вам плохо? - беспокоится оставшийся в прихожей полицейский, когда я начинаю сползать спиной по стене. - Эй, тут девушке плохо! – окликает прошедших к бабушке медработников.
Οдин из мужчин в синих комбезах возвращается, усаживает меня на пуфик, измеряет давление. А я понимаю, что на мне пижама и пушистые тапочки с заячьими ушами, а вовсе не верхняя одежда, в которой я собиралась выходить из дома.
– Укольчик успокоительного сделаем, - решает то ли доктор, то ли медбрат. Они не представились, а может, я опять словила радугу и не слышала.
Согласно киваю и не вырываюсь, когда мне поднимают рукав до самого плеча. Успокоительное мне явно нужно. А может, ещё и хорошая затрещина, чтобы мозги встали на место.
– Χорошо, что все документы сразу подготовили, - хвалит меня кто-то, то ли полицейский, то ли медик (не поднимаю голову).
Вызвала «скорую», полицию, приготовила бабушкины документы. Разве такое возможно сделать и напрочь забыть?
«Все поправим», - сказал привидевшийся мне тип в кожаной куртке.
«Вы – бомба замедленного действия», - предупреждал Реутов.
«Все поправим»…
Вывод неутешительный: или я таки сошла с ума, или у меня в доме тoлько что провели магическую зачистку.
ГЛАВА 3
Воспоминание 10.
2 апреля 20... г.
Гудки.
– Валерия Владимировна! Рад вас слышать так скоро.
– У меня бабушка умерла.
– …
– Сегодня.
– Валерия, мне очень жаль. Вам нужна помощь? Как вы себя чувствуете? Ваш дар…
– Сработал. Чуть не поломал меня надвое, разгромил дом и устроил землетрясение. Α потом появился кто-то и все убрал, будто и не было. Ваш человек?
– Минутку, уточню… – музыка-заставка при удерживаемом вызове. - Да, Валерия. Был наш человек.
– Как он это сделал?
– Хм, Валерия. У вас родственница умерла, только что. Понимаю, вы сейчас в шоке…
– Я не в шоке, я в панике! А если я… снова…
– Исключено. После такого мощного резонанса вы не опасны как минимум неделю. Займитесь всем необходимым. Поговорим, когда вы все уладите.
– …
– Валерия?
– Да.
– Вы пропали. Хорошо? Мы договорились?