Когда он ушел, бабушка тепло обняла Джоша, поцеловала в щеку и похлопала по подбородку.
— Посмотри на себя. Клянусь, отпуск пошел тебе на пользу.
— Я не был в отпуске, бабушка. Я работал.
— Тогда тебе следует взять отпуск. Это тебе идет.
— Почему ты идешь на поздний завтрак с дедушкой? — спросил он ее.
— О, милый, не смотри так обеспокоенно, — она улыбнулась ему. — Я позволяю ему ухаживать за мной. Это очень мило, правда. Он посылал цветы и маленькие подарки в мой гостиничный номер. Вчера я получила это, — она показала ему сверкающее кольцо на правой руке. — Клянусь, должно быть, мотыльки вылетели из его бумажника, когда он заплатил за это, — она облокотилась на стол Джоша. — В любом случае, мне это очень нравится. К тому же, теперь я независимая женщина. У меня есть свой собственный банковский счет и контроль над моими собственными деньгами. Поэтому любые решения, которые я принимаю сейчас, исходят с позиции силы.
— Ты открыла банковский счет?
— Я обещала твоей прекрасной подруге, что так и сделаю, — ее глаза сверкнули. — Как она?
— Она... — образ ее, лежащей обнаженной под его рождественской елкой, промелькнул у него в голове. — Она прекрасна.
— О! — ее глаза расширились. — Означает ли это...
— Я влюблен в нее.
Это было похоже на прорыв плотины. Теперь ему хотелось повторять это все время. Больше всего ему хотелось сказать это Холли и молить Бога, чтобы она ответила ему тем же.
— Джош, — она крепко обняла его, ее глаза сияли. — Это так замечательно. Когда я смогу с ней встретиться?
— После Рождества. Я сказал, что проведу его с ней в Винтервилле. Я спрошу, не навестит ли она тебя после этого.
Его бабушка просияла.
— И ее устраивает эта история с ее родным городом?
Еще одна вещь, о которой он думал во время поездки в Цинциннати.
— Ее устроит. Я вношу несколько изменений в наш план. Позже я встречусь с Кевином и Элизабет, чтобы обсудить их.
— Сделай мне одолжение. Не рассказывай о них своему дедушке, пока они не будут закончены. Он и так взвинчен, и это плохо сказывается на его кровяном давлении.
— Обещаю не говорить ему.
Не раньше, чем все закончится.
— Отлично. А теперь мне лучше уйти, пока он не затерроризировал всех в приемной. Поцелуй меня, милый. И обязательно позвони мне. Может быть, вы оба сможете, — ее глаза блеснули. — Я бы хотела еще раз поговорить с Холли.
— Мы сделаем это, — может быть, на Рождество. А потом, как только вся эта чертова неразбериха будет улажена, он привезет ее сюда и представит своей семье. Если кто и мог противостоять его деду, так это Холли Винтер.
Не то чтобы Джош нуждался в этом. Он мог бы сам противостоять старику. Он только что это сделал.
И как же это было приятно.
***
— Расскажи мне о своем дне, — попросила Холли хриплым и теплым голосом. В этом было что-то успокаивающее, что заставляло его хотеть свернуться калачиком рядом с ней, целовать ее в шею так, как она любила.
— Это было напряженно. Сегодня утром я видел своего дедушку. Моя бабушка снова с ним разговаривает. О, и она открыла тот банковский счет, который ты предложила.
— Она сделала это? — Холли казалась довольной. — Хорошо для нее.
— Она говорит, что позволяет ему ухаживать за ней. Что бы это, черт возьми, ни значило.
— Похоже, она все контролирует. Она мне уже нравится, — поддразнила она.
Без нее казалось, что это был долгий день. После незапланированной встречи с дедушкой и встречи со своими директорами он встретился с Кевином и Элизабет, плюс с одним из их адвокатов.
И то, что он должен был сказать, почти сразило их наповал. Но адвокат составил документы в соответствии с его инструкциями, и он как можно лучше объяснил Кевину и Элизабет, что не совсем сошел с ума.
Он просто хотел изменить направление их приобретения.
А потом он встретился с Ореном Стайлзом, одним из крупнейших инвесторов «Гербер Энтерпрайзис», и Кристал Лэнг, их главой отдела инвестиций. Как он и подозревал, Орен был зол только из-за отсутствия прямого контакта. Он был требователен к обслуживанию, но оно того стоило.
Это будет первым, что он делегирует человеку, которого наймет, чтобы помочь ему в управлении бизнесом. У него не было на это времени. Не тогда, когда он был занят ухаживанием за Холли Винтер.
Звук голоса Холли слова заставил его усмехнуться.
— Задай мне вопрос, — предложил он. Он больше не хотел говорить о работе.
— Какой самый лучший подарок ты когда-либо получал?
— Лего «Звездные войны». Мне потребовалось два дня, чтобы его построить.
— Ты получил его на Рождество? — спросила она его.
— Нет. На мой одиннадцатый день рождения. Тогда я был большим фанатом «Звездных войн». Это было, когда только вышел первый эпизод. Все хотели его. Страшно подумать, сколько это стоило.
— Он все еще у тебя?
У него перехватило дыхание.
— Нет.
— Почему? — в ее голосе послышались хмурые нотки. — Я думала, ты сказал, что тебе это нравилось.
— На следующий день после того, как я построил его, я взял его, чтобы показать своему дедушке. Он взял его у меня из рук и сказал, что «Сокол» хорош, но, если его разобрать, то можно построить все, что захочешь. И что мне нужно больше воображения. А потом он разбил его, — Джош был в отчаянии. В порыве гнева он выбросил его в мусорное ведро. Его бабушка была в ярости.
— Джош...
— Все в порядке. Я думаю, он пытался преподать мне жизненный урок.
— Как он мог так поступить с ребенком?
— Теперь я большой мальчик, Холли. Это было очень давно.
— Я собираюсь купить тебе набор Лего. И ты сможешь построить, что тебе заблагорассудится, черт возьми.
Он рассмеялся.
— Звучит хорошо. Чем ты занималась все это время?
— Я каталась на лыжах с Гейбом.
— Не знал, что ты катаешься на лыжах.
— Я не очень часто это делаю. Большую часть времени я оказывалась на заднице. Я уже много лет не видела, чтобы он так много смеялся. А потом, вечером, я успокаивала Эверли. Она в панике, что завтра будет метель. И, даже если нет, она боится, что с шоу что-то пойдет не так.
— Все будет здорово.
— Мы с тобой оба это знаем. Но она в вихре паники. Не думаю, что она будет спать сегодня ночью.
— Как насчет тебя? — спросил он мягким голосом. — Ты собираешься спать?
— Надеюсь на это. Мои мышцы чувствуются так, словно я провела на боксерском ринге десять раундов. Я больше никогда не буду кататься на лыжах.
— Я могу говорить с тобой снова, пока ты не уснешь, если хочешь, — он вспомнил, как сильно ему понравилось делать это в прошлый раз. Он говорил, пока не услышал ее тихое дыхание. Это заставляло его чувствовать себя защищающим ее.
В ее голосе была улыбка, когда она ответила.
— Звучит хорошо. Камешек у тебя с собой?
— Он у меня в руке.
Послышалось шарканье, как будто она ворочалась в постели.
— Ты в своей пижаме?
— Я в трусах. Здесь тепло, — он прочистил горло. — Я рассказал о тебе своим бабушке и дедушке.
— Ты сделал это?
— Да. Это нормально?
— Конечно. В конце концов, моя семья знает о нас. Что они сказали?
— Моя бабушка на седьмом небе от счастья. Она хочет, чтобы ты навестила ее в Цинциннати. Думаю, ты ей уже нравишься больше, чем я.
Холли рассмеялась.
— А твой дедушка?
— Он привыкнет к этой мысли.
— Я думаю, что это будет происходить долго.
Он хотел спросить ее, что она чувствует к нему. Хотел сказать ей, что любит ее. Что бы ни случилось, он хотел, чтобы его будущее было с ней. Но казалось неправильным говорить об этом по телефону. Когда скажет ей, он планировал увидеть выражение ее лица. Чтобы убедиться, что она чувствует то же самое.
— Я скучаю по тебе, — сказал он ей. — Эта кровать слишком пуста.
— Я тоже скучаю по тебе.
На сердце у него потеплело.
— Когда я завтра вернусь домой, я хочу тебе кое-что сказать.
— Ты только что сказал «домой»?
Он моргнул.
— Не знаю. Неужели?
— Мне так кажется. Но я устала, и у меня звенит в ушах от криков Эверли.
Джош рассмеялся.