— Ничего. Не знают, откуда.
— Кто-то по-любому знает. Наверное, не там спрашивал, — Жигуль отмахнулся и откинул кресло назад с характерным треском.
Купец смерил его движения, затем вернулся к дороге. Ехал он быстро, ограничений скорости здесь не было. Поморгав ещё несколько раз, Жигуль тоже закрыл глаза.
— Уже придумал, что будешь говорить? — едва глянув на Жигуля, спросил Купец.
— Ага, — лениво ответил он. Купец пару раз кивнул.
В деревню они заехали ещё до темноты. Купец толкнул Жигуля рукой и окликнул Радиста сзади. "Подъезжаем", — ответил он на немой вопрос.
На дороге их встретил знак "Контроль", установленный ещё сталкерами первого поколения, а через несколько сотен метро стояла хилая постройка, рядом с которой знак дублировался. Купец сбавил ход и подъехал к стоп-линии у знака-дублёра, рядом с которым в бронежелете и с автоматом, стоял один вооружённый человек. Когда Купец полностью остановился, постовой обошёл машину и, взглядевшись в лицо сначала Купца, а затем и Жигуля. Радиста он приметил в самом конце. Постовой кивнул и поздоровался, назвав каждого по имени. Это был Коля Рывок, хороший знакомый не только "жигульских", но и остальных групп. Он не задавал лишних вопросов, а новостями всегда делился.
Сейчас он помахал рукой, разрешая Купцу проехать, затем вернулся в постовую будку.
Деревня не производила ощущения оплота жадности и главной точки сбыта награбленного мародёрами. Домики, по большей части, реквизированные у местных, выглядели вполне прилично, но укреплённых позиций с пулемётами и мешками с песком не было. Время укреплений уже прошло. Где-то мелькали местные жители, оставшиеся здесь после аварии, в основном, люди преклонного возраста. Примерно половина приходилось на "московских" сталкеров.
Был здесь и местный отель — переделанная школа. В каком-нибудь другом месте этому заведению не дали бы даже одну звезду, но здесь, в окресностях Нилосска, выбирать не приходилось. Недовольные условиями могли идти в лес и ставить палатку там. Имевшие машину — ночевать в ней. Но недовольных условиями не было.
Базар в привычном понимании тут тоже был и работал ежедневно. Патрулируемый народной дружиной, он заменял магазины. Вопреки устоявшимся в разговорах выражениям, купить что-то запрещённое на базаре было нельзя. Все сделки, не регулируемые законадательством, проходили в более интимной обстановке.
Машина проезжала мимо дома каких-то "московских" сталкеров, на скамейке рядом с деревянным забором сидели трое человек в камуфляже, двое из которых в бронежелете и при оружии. Одного из них, дядю Кипариса и бывшего командира группы "московских", узнал Купец.
— Отец, — он указал рукой через весь салон на одного из седящих, самого старого, иногда переключая внимание на дорогу. Жигуль развернулся вслед за пальцем и, узнав знакомого мародёра, обернулся к Купцу, притормаживающему на дороге.
— Сдай назад, — Гарик улыбнулся, обратившись к Купцу.
Машина остановилась, загорелись огни заднего хода и девятка медленно двинулась назад. Один из мужчин, безоружный, встал с лавочки и пошёл в сторону авто, в руках у него был смятый носовой платок. Жигуль вышел из машины и они обнялись, затем безоружный залился сильным кашлем.
— Здоров, Отец. Отлично выглядишь, — Жигуль, подождав, пока собеседник откашляется, хлопнул собеседника по плечам, — хоть сейчас на ринг.
— Да иди ты, — отмахнулся Отец, покашляв ещё пару раз. — А ты вообще не меняешься, Гарик. Как был задирой, так и остался. Слышал, твои парни постреляли зелёнь местную?
— Да не, не они. Я к твоему племяннику как раз по этому вопросу, кстати, и приехал.
— Эт правильно, — покивал Отец, поджав губы. — Кто-то должен его тыкнуть носом в это, — сматерился он и опять залился кашлем.
— Слышишь, Батя, а про Володьку не знаешь ничего?
— Знаю. Только ты, давай, с Кипарисом сначала поговори об этом.
Секунду Жигуль постоял, обдумывая и мотая головой влево-вправо. Его глаза бегали по лицу старика, стоящего напротив него, затем Жигуль улыбнулся и кивнул. Кипарис взял власть на своих условиях. Конфликт с новичками-одиночками был только на руку Отцу, являясь промашкой Кипариса.
— Ах ты, — он сматерился, — еврей хитрый. Ладно. Ладно, поговорю с ним. Если смогу для тебя что-то сделать — мы остановимся в отеле.
— Кипарис ещё у себя, — Отец кивнул в сторону здание администрации в конце улицы, через дорогу, пересиливая кашель, продолжил, — успеет вас принять. Кстати, твои парни что-то даже поздороваться не хотят, — он кивнул на девятку и приложил платок к губам.