— Оружие проверил? Я поведу, сидишь на пассажирском. Пистолет если что, мне отдашь.
Кивнув, Радист убрал нож.
— А твой где?
— Лодочник его Писарю передаст.
— Думаешь, что не вернёшься?
— Садись в машину, Радист.
Гарик обошёл авто и сел за руль, без промедления развернулся и двинулся в сторону деревни, совершенно не жалея машину.
Противогазы они надели опрометчиво позже положенного, когда уже выехали к домам. Жигуль надевал свой рваными движениями, чтобы уложиться в жестокий норматив, выставленный самому себе, и всё же, уложился. Они спешили и даже по городу ехали быстро, глупо надеясь, что вездесущий мусор, неубранный после катастрофы не может их остановить.
Радист мало осматривался по сторонам, когда они были в городе. Как только вокруг них стало меньше зданий и появились "обочечники", он сглотнул и заозирался. Жигуль лишь мельком косился от дороги, всё высматривая какую-нибудь подлянку: разбросанные гнутые гвозди, колючая лента, растяжка, которую он надеялся увидеть хотя бы в свете фар — но опасности он не видел. На лбу вышла неприятная испарина, вытереть которую стало возможно, когда они увидели рядом деревья. Жигуль снимал противогаз в несколько коротких этапов, чтобы не терять лишние секунды к реакции.
Они оба молчали, Радист корил себя, что не додумался взять бинокль. Жигуль не думал ни о чём.
"Жигульские" выдохнули, когда на дороге появился привычный пост. Засад на пути не было. Постовым снова был Колька Рывок. Он привычно обошёл машину и осмотрел лица приезжих. Радист сразу заметил, что Коля не один на посту, их трое, что на два человека больше, чем требуется.
— Привет, Рывок, — кивает Гарик. Лицо Николая остаётся напряжённым.
Рывок, не отрывая взгляда от "жигульских", игнорируя их приветствие, подносит рацию к губам.
— "База", "пост", приём.
— Приём, "пост", это "база".
— Машина "жигульских", внутри Жигуль с Радистом. Приступаю к досмотру.
Из постовой будки вышли другие "московские", ожидающие столкновения. Автоматы, хоть направленные дулом вниз, напрягали остановку сильнее.
— Машину к досмотру, Жигуль, — сказал Коля и отошёл куда-то назад. Жигуль с Радистом вышли. Осмотр продолжался недолго, вещей было мало. Рывок доложил о всём, что видел и когда Жигуль снова занял место водителя, наклонился к нему.
— Кипарис тебя поедом ест. Говорят, Отца хочет либо посадить, либо отправить домой. Не знаю, что он думает сделать с тобой, Жигуль.
Жигуль кратко кивнул и тронулся деревню. Как только они отъехали от поста, он вынул нож в ножная и положил его между рядом с ручником. Радист, заметив это, нервно сглотнул, присматриваясь к прохожим.
Кротчайшей дорогой Жигуль приехал в центр и припарковал автомобиль у административного здания. В охране стояли Марка, который и передал сообщение Жигулю и Пальто, который уже закрепил за собой этот пост. В этот раз Пальто не острил, а Марка не лез с услугами.
Радист оставил оружие в машине. Оба подошли ко входу.
— Сдавай оружие, Жигуль, — опередил Пальто своего коллегу.
— Я налегке, — вальяжно ответил Жигуль.
— Подними руки, Жигуль, повернись ко мне спиной. Я тебя обшмонаю влёгкую.
Жигуль пробежался по Пальто глазами. Демонстрировать силу и характер не требовалось и было едва ли не бесполезным. Он поднял руки на уровень плеч, разведя их в стороны и развернулся. Лёгкими похлопываниями Пальто прошёлся с рук до ног Гарика, мельком проверив, нет ли ножа в берцах, затем встал и на шаг отошёл от него.
Процедуру обыска повторили и с Радистом. Марка старался не смотреть в глаза Гарику, но один раз, поймав на себе его взгляд, лишь сглотнул.
— Кипарис у себя. Лапоть с ними, — говорит "московский", затем отходит в сторону. Пальто, покачивая головой взглянул на коллегу, затем тоже отошёл.
Жигуль без особого желания поднялся на второй этаж. В здании было столько же людей, сколько и обычно, но смотрели они по-другому. Жигуль чувствовал напряжение вокруг. Разговоры были тише, а приветствия суше.
У двери стоял охранник, который отошёл сразу же, как увидел Жигуля — его ждали.
Он вошёл к Кипарису без стука, застав "стеклянных" в середине разговора с лидером "московских". Три пары глаз устремились на Гарика. На Радиста, вошедшего следом, никто не обращал внимание.
— Ты долго, — высказался Момент. Это был пацан, едва ли не младше Радиста.
— Я пришёл, — Жигуль бурил взглядом Дмитрия, — Лапоть, свяжись с Клемом, пусть отпустит Писаря и Рыжего.
Дмитрий переглянулся с Моментом, затем повернулся к Кипарису, откинувшемуся на своём стуле. Ему явно было не в досуг переносить Жигуля.