— Прости меня, — шепчет она.
— Ты же знаешь, что я не такой парень. Я никогда не подниму на тебя руку. Никогда не причиню тебе боль. — Я подхожу ближе к ней. — Мне ужасно не нравится, что ты меня боишься, — говорю я, обнимая ее за спину. Затем я притягиваю ее к своей груди.
— Я знаю, что ты не такой парень. Но мне тоже не следовало тебя бить. Прости. Мне так жаль, — повторяет она.
— Тебе не за что извиняться. — Я целую ее в макушку.
— Я все разрушаю. Я больше не знаю, что делать.
Я чувствую, как ее слезы пропитывают мою рубашку.
— Все в порядке, детка.
— Нет, — говорит она.
— Зои, что бы ни случилось, мы будем вместе. И найдем свой путь. Я обещаю.
— Я в ужасном состоянии, Марсель. Ты не заслуживаешь того, чтобы быть с кем-то вроде меня.
— Я никуда не уйду. Я здесь. Я здесь ради всего этого. Мне нужны все твои части: и сломанные, и целые. Пока ты рядом, мне все равно, что будет дальше, — говорю я ей. — Я люблю тебя, Зои.
— Я слишком сильно люблю тебя. Это пугает меня до смерти, — говорит она.
— Что ж, мы можем бояться вместе. Мы можем вместе радоваться, вместе грустить. Что бы мы ни чувствовали, мы сделаем это вместе.
Она вздыхает, качает головой и смотрит на меня сквозь влажные ресницы.
— Почему ты такой идеальный?
— Я далеко не идеален, детка. Но ради тебя я всегда буду стараться быть тем, кто тебе нужен и кто сможет исполнить все твои желания.
— Ты и так даешь мне все, что нужно. Прости, что я сбежала… снова.
— Все в порядке. Я всегда найду тебя и верну домой, — говорю я ей.
— Что нам теперь делать? — Спрашивает она.
— Теперь? Ты выйдешь за меня замуж. И позволишь мне обладать тобой до конца наших дней.
— Хорошо, — говорит она.
Я смотрю на нее, моргая. Это слишком просто.
— Хорошо? — Повторяю я, задаваясь вопросом, действительно ли она сейчас согласна на мое импровизированное предложение.
— Да. Я выйду за тебя замуж. Хотя ты вроде как не попросил моей руки. Но мой ответ — да.
— Ни хрена себе. Черт. Детка, я сделаю тебя самой счастливой женой в мире. Я подарю тебе наше "долго и счастливо". — Я наклоняюсь и завладеваю ее губами, стараясь выразить этим поцелуем все свои чувства. Я показываю ей, что моя любовь никогда не ослабеет.
Она и я — мы одно целое. Не существует одного без другого.
Эпилог
Пятнадцать месяцев спустя
Вам когда-нибудь казалось, что вы ждете чего-то целую вечность? Вот что значит для меня сегодняшний день. День, которого я ждала. День, когда я стану миссис Марчелло Де Беллис. Конечно, это был мой выбор — подождать. Марсель женился бы на мне в тот же день, когда сделал предложение, если бы я ему позволила.
Но, зная, как важны для него братья, я решила дождаться, пока они все четверо смогут быть здесь, с нами. И я рада, что так поступила. Связь между пятью братьями Де Беллис удивительна, особенно после освобождения Гейба. Я никогда не видела ничего подобного. У меня никогда не было братьев и сестер — дети Петровых всегда смотрели на меня скорее как на тетю, чем как на сестру, — но теперь у меня есть четыре брата и две сестры.
За последние полтора года мы с Элоизой стали очень близки. Учитывая, как прошла наша первая встреча, все могло быть совсем иначе. Дейзи исчезла на год, пока Гейба не было. Никто не знал, где она была — ну, никто, кроме Вина, который решил сохранить эту крупицу информации при себе. Как и тот факт, что у нее есть ребенок. Лучано, красивый шестимесячный малыш. С тех пор, как они узнали о его существовании, все были без ума от появления нового члена семьи Де Беллис. Пройдет совсем немного времени, и у Лучано появится кузен. Элоиза готова родить в любой день.
Я была неправа, когда пыталась убежать наших отношений с Марселем. За последние полтора года он доказал, что мы можем жить долго и счастливо. И хотя жизнь может принимать неожиданные повороты, единственное, что остается неизменным, — это наша любовь друг к другу. И ничто никогда этого не изменит. Это нерушимо.
Дверь в комнату открывается, я оборачиваюсь и вижу Михаила. На нем надет смокинг.
— Знаешь, если ты передумала, я могу вывести тебя отсюда так, что никто и не заметит, — говорит он.
Я смеюсь.
— Я не передумала. — В процессе планирования свадьбы я попросила Михаила отвести меня к алтарю.
Он посмотрел на меня в замешательстве и сказал:
— Ты думаешь, я позволю какому-то другому ублюдку отвести тебя к алтарю?
Я расценила это как его согласие.
У меня и в мыслях не было просить кого-то еще. Михаил — мой единственный отец. Он относится ко мне с такой же любовью и заботой, как и к своим биологическим детям. Хотя обстоятельства, которые привели меня к Михаилу и Иззи, были ужасающими, и лично я бы сделала все, чтобы стереть их из своей памяти, я бы не хотела стирать из памяти Иззи или Михаила. Их семьи или то, как они стали моими.