— Зои, какого хрена?
Черт. Боже, нет. Это не может происходить со мной. Только не сейчас.
— Дом? Какого хрена ты здесь делаешь? — Спрашивает Марсель у меня за спиной.
Доминик Маккинли, жених Люси. Той самой Люси, которая по совместительству является моим боссом и другом. А еще Дом мне как кузен. Это сложно, но его родословная связана с семьей Валентино. В частности, он кузен Иззи. А учитывая, что я нахожусь здесь. В этом гостиничном номере. С Марселем. Он вполне может сообщить обо всем Михаилу.
Мой парень на одну ночь, может, и мудак, но я не хочу, чтобы он умер. Возможно, я была бы не против, если бы он пострадал. Но чтобы умер? Нет.
— Марчелло, серьезно? Черт, было приятно познакомиться с тобой, братан. — Смеется Дом, качая головой.
— Ты меня здесь не видел. Ты меня не знаешь. Я ухожу. — Я указываю на Дома, быстро протискиваюсь мимо него и выхожу из комнаты в коридор. Я не стану торчать здесь, чтобы меня допрашивали. И уж точно не хочу знать, откуда эти двое знают друг друга.
Как по сигналу, как только я отключаю звонок с Иззи, раздается звонок в дверь. Моя приемная мама буквально не спала, чтобы узнать, как прошла моя ночь. Я рассказала ей, что встретила Марселя, но не так подробно, как она хотела, и намеренно не назвала его имени.
Бросив телефон на журнальный столик, я встаю и иду к входной двери, которая распахивается прежде, чем я успеваю до нее дотянуться. Люси заходит внутрь с выражением лица "Я знаю, что ты сделала прошлой ночью".
Честно говоря, я удивлена, что она так долго не появлялась. Я была уверена, что получу от нее весточку в течение тридцати минут после выхода из отеля этим утром.
Я поднимаю руки, останавливая ее, когда она открывает рот.
— Прежде чем ты начнешь, я просто хочу сказать одну вещь.
— Ладно. Что? — спрашивает она, поворачиваясь, чтобы закрыть мою входную дверь.
— Я… — Черт, что я могу сказать? — Я не хочу об этом говорить. — Я разворачиваюсь на пятках и иду обратно в гостиную, слишком драматично садясь на диван.
— Очень жаль. Это слишком пикантно, чтобы не поговорить об этом. — Люси садится рядом со мной, в сто раз более элегантнее, чем я. Поставив сумку на журнальный столик, она придвигается ко мне всем телом. — У тебя был секс! — громко визжит она. — И притом с Де Беллисом, — добавляет она.
— И что теперь? — Прищуриваюсь я, глядя на нее.
— С братом Де Беллиса, к тому же горячим. Ну, технически, они все горячие. Только не говори Дому, что я это сказала, — быстро говорит она. — Но Марсель? Этот мужчина хорош с большой буквы. Зои, у тебя был секс с Марчелло Де Беллисом.
— Тсс, всем соседям не обязательно знать о моих делах. — Я подскакиваю и закрываю ей рот рукой. Люси высовывает язык, облизывая мою ладонь. — Фу, гадость. — Я отдергиваю руку и вытираю ладонь о ее брюки.
— Как я уже сказала, у тебя был секс с Марселем. Так что? — спрашивает она.
— Что?
— Не разыгрывай из себя скромницу, Зои Петрова. Это было хорошо? Он был хорош?
— Хороший секс зависит от восприятия. Например, то, что я могу считать хорошим, ты можешь считать посредственным, верно? Так как же мне узнать, было ли это хорошо или я просто еще не испытала по-настоящему классного секса?
Вот так, Зои, — подбадриваю я себя. Уклоняйся, уклоняйся, уклоняйся.
— Дом — это лучший секс, который у меня когда-либо был. И когда-либо будет. Этот мужчина… Ну, это за гранью хорошего. — Люси смотрит куда-то вдаль, потом качает головой и переводит взгляд на меня. Я не стану спрашивать, о чем она только что подумала. — В любом случае, он заставил тебя кончить?
— Да.
— Больше одного раза?
— Да.
— И ты сидишь здесь и сомневаешься, было ли это хорошо?
— Нет, я просто говорю, что то, что я считаю хорошим, может отличаться от того, что считаешь хорошим ты, — повторяю я. — Хочешь выпить? Кофе? Чай? — Когда я собираюсь встать, Люси хватает меня за руку.
— Не так быстро. Ладно. Давай попробуем по-твоему. Как думаешь, это было хорошо? Подожди… Он… Он хорошо с тобой обращался? Потому что если нет, я сама скормлю его свиньям Дома. — Скрежещет она зубами.
— Прошлой ночью он был очень мил. Но, похоже, что где-то между прошлой ночью и сегодняшним утром мой принц снова превратился в лягушку. Или, скорее, в козла.
— Что он сделал?