Выбрать главу

Этта помолчала, задумчиво водя расческой по волосам Сесилии.

— Да, — нехотя призналась она, — это рискованно. Сесилия нахмурилась.

— Еще бы! В последние дни Делакорт только и делает, что рискует! Если он останется цел после сегодняшней ночной вылазки, то устроит дуэль с Ратлиджем. Я должна этому помешать.

— Вот как? — Движения горничной сделались медленнее. — И что же вы намерены делать? Сесилия задумалась.

— Я поговорю с мистером Ратлиджем наедине. Он и Дэвид терпеть не могут друг друга, но я сумею вывести его на чистую воду.

Рука Этты застыла в воздухе.

— Ох, миледи… мне это совсем не нравится!

Отправив Сесилию домой, Дэвид и де Рохан быстро переобулись в сапоги, надели темные брюки и вместе с Кемблом сели в карету. Их путь лежал в восточную часть Лондона, на Блэк-Хорс-лейн. В прошлый раз, когда Дэвид приезжал сюда с Сесилией, в этом районе было относительно тихо. Сейчас же, к его удивлению, здесь гудела толпа, состоявшая в основном из людей низкого происхождения и откровенных отбросов общества.

— Рабочие идут в трактиры за зарплатой, — объяснил де Рохан, заметив его беспокойство.

— За зарплатой? — переспросил Дэвид. — В пивные?

— Обычное дело, милорд, — вмешался Кембл. Де Рохан фыркнул.

— Считается, что так удобнее для начальства. Кембл невесело усмехнулся.

— Скорее, для кабатчиков. И совсем неудобно для женщин и детей: их мужья и отцы за одну ночь пропивают все заработанные деньги.

Дэвид промолчал. Вскоре его кучер остановился, как ему было ведено, в некотором отдалении. Все трое вышли из кареты. Дэвид взял у Кейла не зажженный фонарь.

— Ступайте за мной, — сказал де Рохан, кивнув в сторону темного переулка. — Эта дорога параллельна главной улице и выводит к задней стене борделя.

Они быстро зашагали мимо освещенных луной извилистых улочек: де Рохан — первым, Кембл — замыкающим. Тишину нарушали лишь заунывный вой собаки и странный ритмичный перестук.

— Черт возьми, что это гремит? — тихо спросил Дэвид, оглянувшись через плечо.

— Инструменты, — отозвался Кембл.

— Судя по звуку, инвентарь взломщика, — мрачно добавил де Рохан.

— Разве для этой работы требуются какие-то особые инструменты? — удивился Дэвид. — Я думал, воры орудуют шпильками для волос и молотками.

Де Рохан застонал.

— Странно, что, имея таких многоопытных слуг, вы так плохо осведомлены в подобных вопросах, милорд.

Дэвид не знал, что на это ответить. Все-таки удивительный тип этот Кембл. Интересно, где Рэнно его откопал? Дэвид готов был поспорить, что Кембл не всегда работал камердинером.

Через пять минут они оказались в другом конце переулка, тянувшегося за борделем мамаши Дербин и табачной лавкой. Де Рохан остановился и указал в темноту.

— Лестничный колодец вон там, — прошептал он. — Я встану на караул.

— Ну что ж, посмотрим, — сказал Кембл не без удовольствия.

Ни разу не оступившись, камердинер спустился в черную дыру колодца. Дэвид слышал, как он быстро перебирает инструменты в поисках нужного.

— И ты боялся ходить по Сент-Джайлзу, покупать мне фарфор? — прошептал Дэвид.

Сосредоточившись на предстоящем, Кембл не обратил внимания на язвительный вопрос своего господина.

— Три замка, — деловито сказал он. Дэвид только диву давался: куда подевался его придирчивый изнеженный камердинер? — И все одинаковые.

Еще раз, звякнув инструментами, Кембл принялся за дело.

Вместо обычного щегольского костюма на нем были черные брюки и такого же цвета старый сюртук из грубой ворсистой шерсти. Стоя в колодце, он почти сливался с темнотой. Дэвид с трудом разглядел, как камердинер опустился на колени и принялся рыться в черной сумочке. Бесшумно достав два или три серебряных предмета, он зажег огарок свечи, поводил ею вверх-вниз по двери, задул и взялся за первый замок.

Вскоре раздался тихий щелчок. Следующие два замка открылись так же просто.

В считанные секунды Дэвид спустился вниз, в затхлый смрад мочи и сырого грунта. Он осторожно толкнул дверь, и она со скрипом отворилась. Внутри было темно, но запах, присущий подвальному помещению, отсутствовал.

Осторожно прошмыгнув мимо Кембла, Дэвид шагнул за порог и прислушался. Сверху доносились тихое бренчание расстроенного пианино и шаги гостей мамаши Дербин.

Присев на корточки, он зажег фонарь. Если кого-то поймают, то лучше его одного — ему не хотелось, чтобы из-за этой его затеи пострадали другие. Фитиль вспыхнул, озарив желтым светом комнату с низким потолком и без окон. Подняв фонарь повыше, Дэвид пошел вперед. Никого!

Он облегченно вздохнул и оглянулся на Кембла и де Рохана.

— Вы можете остаться там, — сказал Дэвид, но оба они уже входили в подвал.

Де Рохан закрыл дверь и начал рыскать по комнате, словно тигр в поисках добычи. Его сапоги тихо ступали по гладкому земляному полу. У задней стены стояли два деревянных стола и высокий шкаф. При виде шкафа глаза инспектора загорелись. Он быстро распахнул дверцы, свободно ходившие на смазанных петлях, но внутри было пусто.

Дэвид указал налево. Там виднелась узкая деревянная лесенка, ведущая вниз, к маленькой, грубо сколоченной дощатой двери, запертой на щеколду.

— Еще одна комната, — тихо сказал де Рохан. — Давайте посмотрим.

Пригнувшись, они по очереди спустились и вошли в помещение с еще более низким потолком и аккуратно выложенным каменными плитами полом. Напротив одной, стены стояли четыре деревянные койки с соломенными матрасами. На низком столике, в глиняной миске, залитой расплавленным салом, торчал свечной огарок. Рядом валялись осколки разбитой чашки.

— Кажется, мы под табачной лавкой, — прошептан де Рохан.

Дэвид ходил по комнате, освещая углы фонарем. С внутренней стороны дощатой двери тоже была приделана щеколда. Скорее всего, именно это место предназначаюсь для тайных свиданий.

Вдруг под каблуком его сапога что-то хрустнуло. Он отступил назад, нагнулся и поднял с пола маленькую деревянную рейку с врезанным в нее медным стержнем.

— Взгляните, де Рохан, — прошептал он в темноте. — Что это, как вы думаете?

Полицейский и Кембл подошли ближе. Кембл провел указательным пальцем по стержню, потом поднял глаза на инспектора.

— Искусная резьба — азиатская или индийская работа, — сказал он.

Де Рохан взял рейку и тщательно ее осмотрел.

— Манговое дерево, — мрачно изрек он.

Дэвид заметил под одной из коек маленький матросский сундучок и указал на него остальным.

Де Рохан, встав на колени, вытащил сундучок из-под кровати. В нем оказались ворох тряпья, медный кубок, несколько сальных свечей и маленький нож с четырьмя лезвиями, изогнутыми в форме длинного когтя.

Полицейский осторожно взял в руки странный инструмент.

— Что за дьявольское орудие? — спросил Дэвид, держа фонарь над открытым сундуком.

— Это ланцет для сбора сока опийного мака, — отозвался де Рохан. — Видимо, кто-то хранит его как сувенир.

— Контрабанда опиума, — кратко изрек Кембл. Дэвид переводил взгляд с одного на другого.

— Но опиум не запрещен, — сказал он. — Значит, кто-то ввозит опиум для незаконных целей? Де Рохан, кивнув, добавил:

— И причем в обход таможни.

— Думаю, нам нужно навестить «Королеву Кашмира», — заметил Дэвид.

Де Рохан покачал головой, продолжая разглядывать затейливый ланцет.

— Этот нож похож на индийский, — задумчиво проговорил он. — Но опиум обычно ввозят из Турции или Египта.

— Вы имеете в виду законный ввоз, — вмешался Кембл. — А если кто-то имеет постоянный доступ к торговому судну, которое ходит в Индию…

Дэвид встал на колени и достал из сундучка медный кубок.

— Какая разница, откуда эти вещи? — спросил он рассеянно, изучая рисунок на кубке. — Вряд ли в подвале борделя будет храниться законно ввезенный товар.

Согласно кивнув, де Рохан сунул деревянную рейку в карман пальто.

— Вы правы, — сказал он.

В этот момент Дэвид ковырнул пальцем дно медного кубка, покрытое темной смолой.