– …Я не детоубийца и не мечтаю им стать, но если что – от угрызений совести не умру. В твоих силах выбрать дальнейшее развитие событий. Вариант первый: ты сейчас надеваешь серебряные оковы и бодрым шагом идешь в камеру, где и сидишь. К шахуру можешь не возвращаться, – он как-то странно хохотнул, хотя я ничего забавного в его словах не усмотрел, – Или же вариант второй: мои мертвые слуги проводят тебя к шахуру, если уж ты без своей команды никак и никуда. Но тебе все равно придется надеть серебро.
«Не выбирай из двух зол, а предлагай свое – третье», очень некстати вспомнилась мне поговорка полуночников.
Ну что, начинаем торги… то есть, переговоры?..
– А если я не согласен? – чувствуя, как пальцы начинают мелко-мелко дрожать, спросил я.
Некромант пожал плечами:
– Тогда я сейчас сначала потреплю тебя магически, а потом отправлю в камеру всего в серебре.
Вот тебе и вся дипломатия.
Итак, у меня есть три варианта. Первый мне не нравится, потому что на этот раз со мной не будет полуночника с его чудо-поясом. Второй тоже как-то не пляшет – потому что это бессмысленно, возврат на предыдущую точку. Третий вариант неплох, но… Это самое дурацкое, глупое и неправдоподобное место в любом романе – когда главный герой сражается с главным злодеем в финальной схватке один на один. Я ненавижу этот момент, но он встречается в каждой книжке и всегда заканчивается победой героя! Нет, меня напрягает не победа вечного-доброго – наоборот, это единственный светлый момент во всей сцене, – а то, как проходит схватка. Дохр, неужели меня постигнет судьба всех этих недосветлых недорыцарей?!
Не хочу!
Потому что если сейчас, в моей реальной жизни все пойдет как по сюжету такого романа – я сам убьюсь о ближайший угол. Чтоб не мучиться. Почему мучиться? Потому что в противном случае сначала некромант долго и упорно будет мне натягивать глаза на копчик, потом – внезапно! – остановится и, пока я буду плеваться кровью и собирать выбитые зубы, станет во всех деталях рассказывать мне весь свой Злобный и Хитрый План по Захвату Мира, доверительно сообщит имена всех его сообщников (а может, чтоб я не забыл, еще и на листочке запишет и положит на видное место), а также время и место, с которого он начнет. Я за время этой краткой – буквально на полтора часика! – речи найду какую-нибудь смертоубийственную лопату, которую мой враг, до этого отличающийся редкостной глазастостью, случайно не заметил, и которой он получит в лоб в разгар своих разглагольствований. Или, к примеру, он скажет: «А потом я разделаюсь с твоими друзьями», и мерзко засмеется, после чего я внезапно осознаю, что – о, ужас! Мои друзья в опасности! Как такое могло получиться?! – и наваляю ему. Как будто до этого подобная мысль ну вообще никак не приходила мне в голову. Затем я устрою ему кровавую баню и перед последним ударом – а может, и после, сюжет дозволяет оба варианта, – скажу что-нибудь высокопарное. Или смешное. Или высокопарное и смешное. А потом, изрядно побитый и покалеченный, но не побежденный, потопаю выручать команду, где должна находиться моя возлюбленная принцесса, которая бросится мне на шею, и «наши губы сольются в долгом поцелуе»…
Фу-у-у-у! Нет, благодарю покорно, я так не хочу!..
Лучше…
Лучше я сразу залеплю Бичом Небес ему промеж глаз!
Или еще попытать счастья с дипломатией? Дело гиблое, конечно – мне нечего предложить некроманту, нечем угрожать и не известно ни единого слабого места, на которое я мог бы надавить. Но чем дохры не шутят… Может, хоть зубы ему заговорю.
Я потер шею и прямо спросил:
– Есть ли какие-нибудь условия, при которых я и мои друзья сможем покинуть ваши гостеприимные катакомбы живыми и невредимыми?
Очередная усмешка на ухоженной роже.
– Есть. Верните мальчика.
Ха! И я должен поверить, что он в этом случае отпустит даже ненаследного принца Лиирдии?..
– Я никогда не перебегаю дорожку могущественным политикам, если только те сами не вынуждают меня. – ответил некромант на мои мысли, чем вызвал у меня легкую вспышку злости – к счастью, вполне поддающуюся подавлению, – Вернув тебя домой в целости и сохранности, возможно, я смогу выторговать для себя какие-нибудь… привилегии.
Ага. Выторгуешь. Привилегию просидеть пару недель в гостеприимных камерах нашего родового за мка с бесплатным питанием, обслуживанием и массажем почек сапогами в случае неповиновения.
– Могу я поинтересоваться, зачем вам был нужен сын господина Дистара?
А вдруг мне удастся какой-нибудь обмен совершить?
– Парень, поверь, для тебя это лишние сведения.
Переговоры зашли в тупик. Я чувствовал себя глупее некуда. В книгах противники в таких случаях всегда перебрасываются хлесткими обидными фразами, будто проверяя друг друга, и главный герой всегда выходит победителем из подобной словесной баталии, чувствуя свое превосходство над соперником. Я же в данный момент чувствовал себя капризным ребенком, который докучает вопросами взрослому дяде, занятому важными делами. В общем, в жизни все оказалось иначе. Снова. Опять.
Дохр, приеду – сожгу все эти дурацкие романы во дворе! В них нет никакой полезной информации! Сплошное вранье, выдумки и сказки. Вместо них лучше буду магические книги читать. И фехтовать учиться. А еще попробую подбить папу нанять мне учителя по ботанике и…
Стоп. Я размышляю так, будто собрался возвращаться. Хотя куда я денусь? Вернусь как миленький. Еще немного поиграю на папиных нервах (в качестве профилактики… ну и так, чтоб жизнь медом не казалась), и вернусь… Вот только для этого надо что-то с некромантом решить.
– Парень, у меня не так много времени. Что надумал?
Нехороший огонек в глазах подсказал мне, что труполюб прекрасно знает, что я надумал, а вопрос – это так, формальность. А также шанс подумать еще раз и взвесить каждый довод отдельно.
Светлоликий! Я знаю, я уже достал тебя до твоих божественных кишок за сегодняшний день, но… ты же поможешь, да? Ты же понимаешь, что из всех предложенных мне вариантов только один оставляет надежду на победу. Какая ступень у этого мага? Думаю, седьмая, не выше. Он, конечно, хорош, но у меня есть жезл. Вместе с ним я с очень большим скрипом, но все-таки тяну на восьмую ступеньку. А значит, смогу победить этого гаденыша. К тому же вряд ли он решится меня убивать. Папа почувствует, что один из его сыновей окочурился, и потом все королевство перевернет и под каждый камень заглянет. А когда найдет убийцу – именно «когда» , а не «если» , – то живьем вывернет того наизнанку, прибьет гвоздями к стене в тронном зале и будет в него дротики метать. Некромант это знает. А если не знает – то в данный момент читает это в моих мыслях. Так что убивать меня он не станет. А вот помять может. В общем, сдохнуть-то я не сдохну, но больно будет.
Я наклонил голову и посмотрел на мага чуть исподлобья. Он ответил понимающей усмешкой. Мы с ним не заключали никаких сделок, не приносили никаких клятв и вообще не произнесли ни слова. Просто смотрели друг на друга, затем растянули губы в одинаковых совершенно неискренних улыбках… и я еле успел закрыться от его Ледяного Дождя.
Вот же тварь! Ведь если бы я не успел, меня бы… убило. На месте.
Дохр, так он врал насчет того, что-де отправит в камеру или к друзьям! Какой же я идиот! Впору подойти к ближайшему углу и начать биться об него головой, приговаривая: «Идиот, идиот, идиот…». Неужели он верит, что сможет скрыться после убийства второго принца?.. Хотя… ведь действительно сможет. Махнет в ту же Тмесию – и поминай, как звали. Концов не сыщешь, разведка у нас там не очень хорошо работает. А я слишком привык к тому, что на принца при живом короле-маге никто не станет покушаться. И опять забыл, что тут не королевский двор, и на законы всем начхать с высокой башни…
Значит, магичим насмерть?.. Буду знать.
На меня полетела Игла Тьмы, но столкнулась с выставленным заранее Воздушным Щитом. Я ответил Огненной Круговертью, швырнув вдогонку Ледяную Сеть. Моя задумка была проста: если, отбивая огненное заклинание, некромант обратится к школе воды, Сеть накроет его. Угу, не на того напал. Маг закрылся Тенью Астала, из-под которой запустил в меня Вихрь Хадда.