- Как вы можете так говорить? Вы не знаете каково жить с диагнозом бесплодие!
- Я знаю, я каждый день с этим связана. Я наблюдаю пары, которые приходят в отчаянье, которые утверждают, что на многое способны и все выдержут, но после первой, второй попытки сдаются, опускают руки и я не в праве их осуждать, то что я предлагаю пройти не просто физически неудобно, а психологически невыносимо. Бывали даже разводы на фоне подобных испытаний.
- Я готова!
- Даже не сомневаюсь, ваша готовность была написана на лице еще при первой нашей встрече. Редкая мать не готова рискнуть жизнью ради ребенка, а тем более долгожданного ребенка.
- Я вас не понимаю, то убеждаете в моей полноценности и возможности родить, то наотрез отговариваете в обратном.
- Ни в чем я вас не переубеждаю и не отговариваю, Я хочу, что бы вы понимали всю ситуацию в целом. Подобный шаг нужно принимать взвешено, осознавая всю степень сложности, опасности, заручившись поддержкой близких, мужа, родителей, может друзей. В случае неудачной попытки их поддержка будет решающей.
- А если нет? Если он против? – Кто он не нужно уточнять и так понятно чье слово действительно окажет влияние.
- Безусловно, решение за вами, но прошу вас обдумайте все как следует, не рубите сгоряча. Саша, вы можете умереть, и я не пытаюсь вас запугать, правда – ужасна.
- Но и на кону стоит много. – С такими словами я поднялась и вышла. Она права решение за мной.
от 27,12,2017
Телефон Саши не отвечал с самого утра. К обеду забила тревогу охрана. Она никогда ней не пренебрегала. В офисе Том с Лиллой утверждающие, что с ней все в порядке, вышла позвонить. Секретарь лихорадочно отменяла встречи. В ее приемной творился хаос. Служба безопасности пробивала телефон не место нахождения. Когда я до нее добрался был вечер.
В квартире Тани и Дина было темно. Свет пробивался только с уличных софитов. Сашин хрупкий силуэт хорошо просматривался. Она сидела на диване в темноте и тишине.
- Саша, что происходит? – Еле сдержался, что бы не задушить беглянку.
- Привет. – Прошелестел ее голосок.
- Что за привет нахрен!? Чем ты думала когда творила такое?
- Извини.
- Ты сидишь в темноте. – Подобное поведение было настолько не свойственным ей и выбивало из колеи. Моя жена не совершает подобных опрометчивых поступков. Всегда умная, сдержанная, серьезная, она ни разу, даже в магазин не выходила не позвонив, собственно говоря, как и я. Все пять лет мы прожили как молодожены, переписываясь и перезваниваясь по сто раз на день. Знать с полной уверенностью где она находится стало жизненно необходимым, а проведя пол дня в неведенье, мое воображение уже нарисовало самые жуткие картины. И сейчас ее невозмутимость и апатия просто добивали. Я потянулся к торшеру и включил свет.
Лучше бы не включал. Моя девочка сидела на диване с поджатыми ножками, а вокруг нее, на журнальном столе, диване и даже ковре были разложены результаты всех клинических анализов, узи, скрининг. Одного взгляда было достаточно, что бы весь мой запал сдулся. Я конечно понимал, что когда нибудь она узнает правду, но даже думать боялся, что так скоро.
- А, я тут вот… - тихо так, как мышка. Но не добрая, а злая, воинственная мышка.
- Ты была в центре? – Глупейший вопрос, очевидное на лицо.
- Лилла беременна. – Зачем то огорошила. Его брови поползли вверх, а сам весь напрягся, принял боевую стойку, так сказать. Руки в карманах, плечи натянулись, скулы заиграли. Я много раз видела своего мужа в подобной готовности принять бой. Весь его внешний вид говорит о том, что он понял почему я рассматриваю бумаги и он не считает себя виноватым. Он мужчина, он прав. Может и так, но я женщина и мое сердце кровоточит.
Момент тишины затягивался и давил. Я говорила вам, когда произошел тот момент разделения нас, как одного целого, ужасный момент, так вот сейчас он дал о себе знать. Больше не будет по прежнему, он не согласится, я не отступлю.
Грег медленно подошел, сгреб все, мешающие ему, бумажки и присел рядом. Какой же он красивый и родной, и теплый, как же хочется прильнуть к широкой груди и выплакать всю горечь, но почему-то не плакалось. Боль и обида его обмана давила тяжким грузом.
- Ты ела? – Спросил Грег. Заботливый. Он всегда такой. Мой муж. – Я не буду извиняться. – продолжил.
- Я и не жду.
- Зачем тогда сбежала?
- Я не сбегала, хотела побыть одна.
- Побыла!? Я всю охрану поднял, кучу народа уволил, что тебя проворонили! – Пошел в наступление Грег.
- Тебя пожалеть? Мистер благодать.
- А, что ты предлагаешь!? Позволить тебе пойти на самоубийство? Ты кинешься туда не подумав! У тебя же пелена перед глазами. – Начал повышать голос Грег.