Я ожидал сопротивления сжатых губ, но получил несвойственный ей легкий вздох потрясения.
Я не думал, что меня поразит мягкая полнота ее рта, и я мгновенно увлекусь опьяняющим вкусом ирисок, привкус которых я почувствовал за твердой линией ее губ.
Дело было уже не в том, чтобы закрыть ей рот.
Я вновь легонько коснулся ее губ, уговаривая впустить меня. Ее губы смягчились, но она все еще удерживала меня.
А затем я услышал легкий горловой стон, похотливый и опьяняющий.
Я потерял последнюю каплю самообладания, хотя был уверен, что у меня его достаточно.
Со стоном я поддразнил ее, и наконец ее губы слегка приоткрылись, позволив мне попасть внутрь и сполна отведать ее сладость.
Я осознал, где все это время были мои руки; одна находилась за ее головой, поддерживая, а другая была на щеке. Я понял, что большим пальцем вывожу круги под ее челюстью. Ее кожа была мягче, чем я ожидал.
Я протолкнул язык ей в рот, и наконец она встретила меня.
Какой-то рев в ушах и странное нервное возбуждение зарождалось низко в моем животе, щекоча и гудя. Или, может, этот гул исходил из моего горла.
Я целовал многих женщин, и ни одна из них не влияла на меня вот так.
Ее руки прокрались под мою рубашку, притягивая меня ближе. Я был высосан и убит.
Я сказал себе, что мысли о сосании сейчас очень опасны.
Но было уже слишком поздно.
Мои бедра прижались к мягкому животу Джен, а рука двинулась по спине, притягивая ее еще ближе. Другая осталась на своем месте, описывая круги, и я почувствовал, как ее рука скользнула по моим бедрам, еще сильнее сжимая их. Очередной стон вырвался из моей грудной клетки, и я чуть было не кончил.
Я потерялся в моменте, забыв, где мы собственно были. Я знал, что она единственная, кого я хотел, и если не мог ощутить ее под собой, то сэндвич из меня стены и ее тела был следующей гениальной идеей. Ее слегка заметный хриплый вдох затмил ее учащенное дыхание, скользящее по моей щеке.
Где-то недалеко я услышал короткий автомобильный сигнал, заставивший Джен отпрыгнуть и разрушить волшебство. Я отступил, медленно качая ошеломленной и кружащейся головой.
Дженсен все еще сжимала мою рубашку и выглядела так же удивленно, каким я себя чувствовал. В этот раз она была тихой.
Мне удалось заткнуть нас обоих.
Она провела своим пропуском и нырнула внутрь; я пошел через грязную траву, чтобы забрать испорченные фотографии. Надеясь, что разбрызгиватели все еще включены. Холодный душ был бы очень кстати.
К тому времени, как я попал внутрь с чертовой тонной мокрых фотографий и своей грязной автомобильной кружкой (я бросил и то и другое в ближайшее мусорное ведро), у Дженсен уже был свежезаваренный кофе. Она читала что-то на своем ноутбуке, или просто делала вид. Но это к лучшему; я не чувствовал себя достаточно нормально, чтобы встречаться с ней взглядом.
Я действительно понятия не имел, почему поцеловал ее. Конечно, она была привлекательной, но и надоедливой как черт. Да, ее голос звучал, как будто кто-то поглаживает мой член бархатом изнутри, но только потому, что я реагировал, как и любой парень, услышавший это хриплое мурлыканье порнозвезды и ничего больше.
Так почему же я чувствовал себя так, будто кто-то просто сунул петарды мне в череп и поджег их?
Я взял пару фильтров для кофе, чтобы стереть грязь с рук, затем наполнил свою кружку. Я потерял счет ложкам сахара, и напиток стал невыносимо приторным. Но я все равно выпил его. Вкус напомнил мне что-то еще, но я не мог понять, что именно.
Пока Дженсен не заговорила. Тогда я понял, почему ощутил эту сладость.
— Линдси Лохан пойдет на сегодня? Ее опять арестовали на выходных.
— Линдси Лохан всегда в тему. Вряд ли она когда-либо появится в нашей студии.
Господи, как неестественно мы себя вели. Не то чтобы до этого нам было легко друг с другом (прошла всего лишь неделя), но я разрушил то, чего нам удалось достигнуть, поцеловав свою гребаную соведущую.
И…
Вместо того чтобы преподать ей урок флирта, я сам получил урок.
Думаю, ни один из нас не желал замечать эту отчужденность между нами. Кроме моего первого раза (Тина Кроуфорд, четвёртый класс, игра в бутылочку, без языка), никогда в жизни я не чувствовал себя более неудобно и неловко после поцелуя.
Я не мог винить ее за отсутствие навыков. Со времен Тины и бутылки с «Колой» мои знания о поцелуях выросли в миллионы раз.
Я ни в коем случае не придираюсь к способностям Дженсен. Мы можем забить пари, что я уже пробовал. Мое эго сделало бы мне минет в благодарность, если бы я обвинил во всем то, как она двигалась или ощущения ее губ. Но она была, одним словом, совершенна.