Я проснулся от запаха свежезаваренного кофе. Джен, в самом деле, проснулась самостоятельно? Еще одно невероятное событие для маленькой мисс Солнышко. Как, черт побери, я сегодня собирался пережить эфир, зная, что завтра — наш последний? Не смогу. Добавьте к этому недосып (понятия не имею, в какое время заснул, в последний раз, когда смотрел на телефон, было больше трех), и я знаю, что мое самообладание не пройдет испытание.
— Джен? — позвал я.
Ее завернутая в полотенце голова протиснулась в проем приоткрытой двери.
— Что случилось?
— Передай, что меня сегодня не будет.
Она приподняла бровь, и полуулыбка, игравшая на ее губах, исчезла.
— Ты в порядке?
— Надеюсь, — я притворился, что сдерживаю рвоту, — но, думаю, будет лучше, если не выйду в эфир, чувствуя себя паршиво.
Что? Я не соврал ни единым словом. Она подошла к кровати и приложила прохладную ладонь к моему лбу.
— Что случилось? По ощущениям все нормально.
Я разыграл потрясное шоу, проглатывая ком из ничего. Хватанув воздуха, действительно почувствовал, как меня тошнит. Отлично.
— Может, в ресторане прошлым вечером съел что-то не то. — Опять неправда, если вы ведете счет. — Собираюсь отоспаться.
— Что мне сказать боссу?
— Что угодно. Ты большая девочка и потянешь шоу сама. В конце концов, скоро ты так и будешь делать. — Последняя часть вышла с большей горечью, чем хотелось, но к чертям все.
— Ты прав, — сказала она натянуто. — Мне следует поблагодарить тебя за практику.
Но так и не поблагодарила. Выходя, она закрыла за собой дверь немного громче, чем требовалось.
Я на самом деле заснул. После того, как меня и вправду стошнило. Желудок болел от порции воздуха, которую я вдохнул, вот и все. Заткнитесь.
Восторженное приветствие собак, когда Джен вошла в дверь в час тридцать, разбудило меня.
— Так? — крикнула она. — Ты здесь?
Губы слиплись. Во рту все еще чувствовался привкус рвоты, несмотря на то, что ранее я почистил зубы и воспользовался жидкостью для полоскания рта.
— Я в кровати.
Господи, голос звучал так, будто я проглотил лезвия.
Благодаря очень энергичным псам я слышал, как она идет по коридору. Прежде, чем вошла в комнату, Джен дважды щелкнула пальцами и велела им отойти. Невероятно, но они оба уселись снаружи, возбужденно дыша.
— Извини, я задержалась. К слову, выглядишь дерьмово.
— Отражение моего самочувствия. — Я пробежал рукой по волосам, пытаясь привести в порядок прическу после сна. — Лучше?
— Более или менее, — она ухмыльнулась. — Звонил мой бывший домовладелец и сказал, что чек готов.
— Что ж, вот это сюрприз. — Хоть голос и стал звучать нормально, но я все еще чувствовал себя, как будто только проснулся.
— Я ходила с ним в банк, чтобы обналичить, — произнесла она. — Не доверяю ублюдку. Потом позвонила Кармен, и мы пошли на обед.
Одно лишь упоминание о еде заставило горло сжаться, и Джен это заметила.
— Ты только что стал зеленым.
Я кивнул, боясь, что, если открою рот, чтобы заговорить, меня вырвет.
— Это так странно. Мы ели одно и то же, а я чувствую себя нормально.
Потому что у тебя в животе не прыгает куча гремлинов в футболках с надписью «Дженсен, в самом деле, уезжает».
— Крекеры помогут?
Я с трудом выбрался из-под одеяла и едва успел дойти до ванной, прежде чем меня снова вывернуло. По крайней мере, не пришлось бороться со своей совестью и правилом в этот день. И всю ночь, как оказалось.
Джен принесла крекеры и имбирный эль, а затем ушла и вернулась с охапкой подушек. Она сложила несколько за моей спиной, а остальные забрала себе. Я включал телевизор, когда она взяла меня за руку. Ощущая, как ее большой палец выводит узоры на моей кисти, я задремал.
Рекламный ролик прогремел как взрыв, и я проснулся. На часах было около трех тридцати, Джен все еще была в рубашке и джинсах, но под одеялом и прижатая ко мне. Я вздохнул и обнял ее крепче, проваливаясь в сон с мыслью о том, как оставить ее здесь навсегда.
Глава 22
*С тобой или без тебя*
Наше последнее совместное шоу.
Я не мог в это поверить.
Совершенно не поддавалось объяснению, что Дженсен предпочла бы быть сама в Финиксе вместо того, чтобы остаться со мной в Лас-Вегасе.
Физически я чувствовал себя лучше, но мои мировоззрение и отношение к жизни не были излечены крекерами и канадским сухим.
Настояв, чтобы мы поехали вместе (небольшие битвы выиграны и все такое дерьмо), я сразу же пожалел об этом. Всю дорогу до работы мы препирались: она хотела попрощаться со слушателями, а я сказал, что разорву проклятый микрофон, если хотя бы попытается.