Укусуцу не успел ничего сказать, как она впилась ему в губы. Они прежде никогда в губы не целовались, причем в засос. Она нежно целовалась, хотя Укусуцу от шока и страха не отвечал на поцелуй. Он даже побледнел от этого, но Флаттершай не собиралась останавливаться. А сопротивляться Укусуцу не мог. Но когда он заметил, что она собирается снять с него одежду, то тут же отстранился от поцелуя и с шоком посмотрел на Флаттершай.
— Флатти… лучше… не надо…
— Не бойся. Я все буду контролировать. Я подарю тебе всю свою любовь. И больше никому. Я буду твоей навеки и буду принадлежать только тебе. И ты мне будешь принадлежать, Уку. Я очень сильно тебя люблю и хочу обласкать тебя. Подарить нежность и удовольствие. Я не могу сдерживаться. Нам и так жить вместе. Не бойся меня, милый. Не бойся, пожалуйста.
— Но…
— Пожалуйста, — просила Флаттершай, — Ты такой бледный. Я хочу согреть тебя.
— Флатти… — он нервно сглотнул, — Мы… даже рано…
— Не говори так. Тебе давно 21 год. Уже не маленький. Я хочу, чтобы ты испытал всю любовь. Все тепло. Чтобы ты понял, что я нужна исключительно тебе. Я привыкну к тебе настолько, что не буду отходить от тебя ни на шаг. Уку, пожалуйста. Не бойся меня. Просто не бойся. Я не монстр. Я твоя любимая девушка. Добрая и хорошая. Я никогда в жизни не причиню тебе боль. Обещаю, милый. Я тебе не изменю. Просто не бойся меня, — у нее даже слеза пошла, но желание в ней бурлило.
— Х-х-хорош-ш-шо, — кивнул Укусуцу, — А обяз-з-зательно одежду снимать?
— Придется, — улыбнулась Флаттершай, — Иди ко мне, Уку.
Она снова осыпала его нежными поцелуями. Укусуцу в душе признавал, что ему это нравится. Как и любому парню, даже гею. Укусуцу не отвечал, так как все равно боялся. Но в этот раз позволил Флаттершай побыть хозяйкой этой ночи. Она окутала себя и его теплым одеялом и продолжала нежно целовать, после чего начала раздеваться. Укусуцу закрыл глаза, позволяя ей делать все, что она захочет. Она раздела и его аккуратно. Флаттершай чувствовала его неуверенность, но надеялась, что он привыкнет. Далее она снова вернулась к нежному поцелую, на который Укусуцу все-таки начал медленно отвечать. Укутав себя одеялом полностью, они решили заняться любовью. То, чего никогда не пришло бы им в голову, не стань Флаттершай жестокой из-за последних событий. Но любовь не знала границ, что понимал Укусуцу. Он позволял ей наслаждаться и получать удовольствие, став заложником ее теплой любви. Возможно, что ему в данной ситуации мог посочувствовать лишь Икинцыцы 1, у которого вначале все шло не добровольно. Икинцыцы 1 даже сбежал после этого и психически чуть не сломался. Укусуцу дал согласие и даже потихоньку начинал ей отвечать на нежности и ласки, даря и ей тепло, и сам получая удовольствие. Хотя он никогда не стал бы этого делать, но ради Флаттершай он согласился на это.
Ночь, 4 апреля…
Икинцыцы 1 вернулся домой именно в это время. В этот раз Икинцыцы 2 удостоился вернуться домой, но сейчас он спал. Кот не спал, а смотрел телевизор, дожидаясь возвращения старшего хозяина. Посмотрев на него, Кот удивился: Икинцыцы 1 был бледным с лица, а сам он явно был подавлен.
— Мяу, с тобой что-то случилось? Ты вообще… какой-то бледный.
— Ничего, Кот, — покачал головой Икинцыцы 1, — Я просто замерз.
— Тогда чего на звонки не отвечал? Младший кретин звонил тебе десять раз, а потом сдался и пошел спать. К нему звонили некоторые и тоже спрашивали на счет тебя. Короче, сам разберешься. С тобой точно ничего не случилось?
— Ничего, — тихо произнес Икинцыцы 1, а потом отправился в свою кухню и вышел оттуда с пачкой «Whiskas», — На. Забыл тебе сегодня дать.
— Мяу, стоп! — удивился Кот, — Ты никогда мне в жизни не покупал «Whiskas» сам без моей просьбы.
— Да решил купить. В общем… отстань.
(Звучит трек «Undertale — It’s Raining Somewhere Else») Кот удивленно посмотрел на Икинцыцы 1, который вернулся в свою комнату. Он явно что-то скрывал от Кота, потому он отправился за хозяином и положил корм возле кровати, а потом прыгнул на кровать и сел рядом с ним. Икинцыцы 1 в действительности выглядел хуже, а все детали он рассказывать не хотел.
— Я не буду есть «Whiskas», потому что ты не в порядке. Говори, что стряслось?
— Если что-то и стряслось, то этого лучше не рассказывать.
— Мяу, мы ведь одна семья…
— Поверь мне, Кот: этот рассказ лишь ужас вызовет. Я не хочу рассказывать то, что видел своими глазами и пережил.
— Хм, — хмыкнул Кот, — Учись доверять своим родным. Что бы ни случилось, я и Икинцыцы 2 с тобой рядом. Не скрывай от собственных членов семьи. Если что-то ужасное произошло, то ты расскажи.
— Мне лично ничего не стало. Просто увидел настоящий неописуемый ужас. Я не пострадал. Со мной все нормально.
— Точно?
— Точно, — кивнул Икинцыцы 1, — Иди спать. И Икинцыцы 2 ничего не говори.
— Хм. Если тебя что-то мучает, то выговорись. Но мне лично не нравится, что ты доверяешь все Блум…
— Да причем здесь Блум? Я рассказал тебе вкратце, а ей не хочу рассказывать. Она точно допросы устроит, вдобавок у нее самой проблем много. Я не хочу никого беспокоить. Завтра я приду в норму.
— Хм. Ну смотри. Тогда спокойной ночи.
Кот-то не обиделся на эти слова, так как грубого Икинцыцы 1 он знал практически с того момента, как его купили покойные родители братьев Икинцыцы. Кот все-таки волновался за старшего хозяина, потому что понимал, что всю жизнь он точно не проживет с младшим Икинцыцы, который будет жить с Рарити и с кошкой Опал, ради последней которой Кот решил остаться с Икинцыцы 2. Но именно Кот подозревал в том, что жизнь у Икинцыцы 1 будет куда сложнее, чем он мог себе представить. Он пережил много событий — и они далеко не последние. Кот даже боялся, что старший Икинцыцы переживет очередной ужас и в будущем, так что судьба устроит ему жестокое испытание.
Когда Кот ушел, к Икинцыцы 1 позвонили. Он поставил на зарядку телефон и оставил его включенным, потому до него все же дозвонились. Икинцыцы 1 проверил и мог вздохнуть спокойно: это была Рэйнбоу. помимо нее Икинцыцы 2, Тошики, та же Рэйнбоу, Блум и Укусуцу звонили ему многократно. Он решил принять вызов от Рэйнбоу, ибо не желал ее беспокоить и втягивать во все это.
— Алло.
— ФУХ! Слава Богу! Наконец-то ты удостоился принять вызов! — обрадовалась Рэйнбоу, но одновременно и ругала его, — Ты какого черта не был на связи? Я даже волновалась.
— У тебя нет причин для волнения. Просто зарядка села. Я весь день под дождем был, — ответил Икинцыцы 1.
— Ясно. Ты завтра придешь в универ?
— Завтра нет. Мне по делам надо.
— Моя помощь потребуется?
— Нет, спасибо. Ты сама как?
— Сейчас лучше, как убедилась, что все с тобой нормально. Или…
— Нет. Все норм, — наврал Икинцыцы 1, не забыв этот кошмар, — Спи спокойно. Тебе завтра рано вставать.
— Ну я приду завтра к тебе в гости. Ты будешь дома?
— Смотря когда. Ты позвони.
— А что у тебя с голосом? — Рэйнбоу заметила, что он тихо и немного дрожащим голосом говорит.
— Замерз. Ничего, сейчас согреюсь. Спать ложусь, — хотя Икинцыцы 1 сам сомневался, что заснет после такого.
— Ты это не перебарщивай, окей? Да, иммунитет у тебя достаточно крепкий, но ты так доведешь себя. Будь осторожен, хорошо? Рада, что ты все-таки вышел на связь.
— Я тоже рад был услышать твой голос. Хоть что-то позитивное за весь день, — от его слов Рэйнбоу слегка смутилась, хотя он назвал действительность.
— Да уж. Погода сегодня не ахти. Ничего, я подарю тебе радугу. Аха-ха-ха-ха!
— Иди спи, синоптик, — Икинцыцы 1 не улыбнулся, все вспоминая пережитый кошмар.
— Хм. Ты все равно… как зомби. Ладно, ты устал. Поговорим завтра, окей? Спокойной ночи.
— Тебе вдвойне желаю спокойной ночи.
Рэйнбоу казалось странное поведение Икинцыцы 1, но сочла, что он просто устал. Икинцыцы 1 не хотел заставлять ее нервничать и бояться за него. Тот кошмар, который он видел своими глазами, он не хотел никому рассказывать. Все уже жили хорошо, а портить им радость он не хотел, хоть чувствовал себя крайне ужасно. Вдобавок были волнения за Укусуцу.