— Куда мы едем? — раздалось в воздухе. Голос доносился от руля.
Динни взвыл и свалился с велосипеда.
— Не удивительно, что ты ничего не можешь заработать курьером, — сказала Хизер, стряхивая грязь с килта. — Ты все время попадаешь в аварии.
Динни хрипел и отплевывался.
— Может, тебе нужна трахеотомия? — с надеждой в голосе спросила Хизер, выхватывая меч.
— Ты какого черта тут делаешь?
— Захотелось прогуляться.
Динни ехал играть на улице, что делал только в случаях крайней нужды.
Он пристегнул велосипед на площади Святого Марка. Тут же к нему один за другим подошли трое молодых оборванцев и попросили денег. Не обращая на них внимания, Динни достал скрипку и заиграл.
Хизер не верила своим ушам. Динни играл невообразимо плохо. Прохожие спешили перейти на другую сторону улицы и через плечо выкрикивали оскорбления. Мелкий торговец кокаином, стоявший на перекрестке, решил сделать перерыв на обед. Бездомные в тряпье были слишком потрепаны жизнью, чтобы чья-то игра на скрипке могла их согнать с места, поэтому они просто отвернулись.
За полчаса ужасного пиликанья Динни не заработал ни гроша. Он грустно отстегнул велосипед и собрался уезжать.
Хизер не могла видеть, как страдает музыкант из рода Макинтошей.
— Не уходи, — шепнула она.
— Какой смысл стоять?
— Начинай заново, — скомандовала Хизер, и, прыгнув ему на скрипку, пережала струны. Невидимая для всех, она заиграла на своей скрипке, а Динни только изображал, что играет. Она играла пронзительные шотландские рилы: «Саламанка», «Мисс Кэмпбелл из Монзи», «Тори Берн» и множество других, и в каждую добавляла риффов из своих любимых «Рэмоунз», а под конец исполнила волнующий «Туллохгорум».
Толпа восторженно аплодировала. В футляр от скрипки дождем посыпались монеты. Динни собрал деньги и удалился, торжествуя. Он был так доволен добычей и аплодисментами, что даже собирался поблагодарить Хизер, и все было бы просто замечательно, если бы он вдруг не обнаружил, что его велосипед угнали.
— Дура безмозглая! — заорал он. — Зачем ты заставила меня играть, я же успел отстегнуть велосипед!
— Ну я же не знала, что его могут украсть, — возразила Хизер. — У нас в Крукшанке велосипеды не воруют.
— К черту Крукшанк! — выкрикнул Динни и зашагал прочь.
Магента невозмутимо катила по Первой авеню. Позади нее Джошуа потрясал кулаками. Он уже почти было поймал Магенту, но в последний момент она, показав прекрасное тактическое мастерство, вскочила на непристегнутый велосипед, и была такова.
Джошуа не мог долго бежать, и вскоре, оставив погоню, повалился на тротуар.
Его трясло. Без обычной дозы Фицройского Коктейля у него начиналась ломка. Но под воздействием этого коктейля мозги его настолько раскисли, что без бумажки, которую стащила Магента, вспомнить рецепт он не мог.
Случившийся рядом бездомный, приятель Джошуа, предложил ему вина. От вина стало получше, но не сильно.
— Будь проклята эта Магента, — рычал Джошуа. — Со всеми своими античными бреднями.
— Я всегда говорил, что нельзя поить ее в библиотеке, — сказал приятель. — И кем она воображает себя на этот раз?
— Каким-то древнегреческим полководцем, — проворчал Джошуа.
— Я не виновата, что ты живешь в городе, населенном ворами и бандитами, — говорила Хизер на лету. — Но ведь я заработала тебе денег, разве нет?
— Двадцать три доллара. И где я найду велосипед за двадцать три доллара?
— Может, в велосипедном магазине? — предположила Хизер, но Динни, как будто разозлился еще больше.
Он последними словами обругал какую-то старуху в трех грязных, изношенных пальто, надетых одно поверх другого, которая попросила у него милостыню.
Вернувшись в театр, он не глядя переступил через тело, валявшееся у подъезда. А Хизер остановилась. Еще один бродяга умер. Слишком поздно для трахеотомии.
Какой все-таки ужас, что люди тут умирают прямо на улицах, подумала Хизер. Почему за ними здесь никто не смотрит?
А внизу Кэл репетировал «Сон в летнюю ночь». Услышав раскаты актерских голосов, Динни послал в пол страшные проклятия. Он не был фанатом Шекспира.
— Учти, я с тобой не разговариваю, — сказал он Хизер. Неблагодарный, подумала она.
Впрочем, к неблагодарности ей было не привыкать. В Шотландии они с Мораг часами разрабатывали новые приемы игры, красили волосы и бесконечно экспериментировали с пара́ми волшебного клея, и кланы их были от этого далеко не в восторге. Матери пригрозили обеим, что если не перестанут развращать фейскую молодежь Шотландии, их исключат из кланов. А когда они вежливо попросили Каллума Макхарди, знаменитого фейского музыкального мастера, изготовить электроусилитель, он донес на них старейшинам, в результате чего им пришлось выслушивать нудные лекции о том, как следует вести себя настоящим феям.