— Керри бы это не понравилось. И не надо, пожалуйста, бормотать проклятия себе под нос всякий раз, когда по телевизору показывают негров.
Теперь Хизер отмела все его возражения и вставила кассету в магнитофон.
— Слушай и запоминай. Я пойду пропущу пару стаканчиков, а когда вернусь, проверю, что ты усвоил.
Однако Динни не унимался:
— Какой смысл мне любить ту же музыку, если мне, может, и поговорить-то с ней не удастся…
Тут Хизер победоносно хлопнула себя по ноге:
— Хорошо, что спросил! Эту сторону вопроса я тоже уладила. Заключи договор с феей Макинтош и можешь спать спокойно… Керри, как я уже отмечала, очень любит цветы. Похоже, она их собирает, по крайней мере — в засушенном виде. И вот сегодня, порхая над городом, я вдруг заметила на тротуаре очень необычный цветок. — С этими словами она протянула Динни трехцветковый мак. — У меня такое ощущение, что если ты подаришь ей вот это — сильно повысишь свои шансы.
Хизер наступила на кнопку магнитофона.
При звуке голоса Лидии Ланч, разнесшемся по всем комнатам, Динни вздрогнул и поморщился.
— Но я терпеть не могу эту херню.
— И что из этого? Притвориться-то можно. Надеюсь, ты не полагаешь, что сможешь завоевать Керри, если будешь говорить то, что думаешь?
Сильным ударом по партизанской деятельности Элрика в Корнуолле стало то, что он влюбился в королевскую падчерицу.
Элрик сидел в амбаре и размышлял о своем несчастье.
— А ты уверен, что любишь ее? — спросила Элис, его ближайшая соратница.
— Да. Когда я увидел, как она выхватывает меч, чтобы немедленно пуститься в погоню после нашего поджога монетного двора, я сразу понял, что влюблен.
Элис сочувственно кивнула. Она отлично знала, что у фей любовь с первого взгляда ничем не переборешь, однако при этом прекрасно понимала, что связь такая с самого начала обречена. Ведь Марион — падчерица короля, и вряд ли она полюбит мятежника Элрика, поджигающего самые важные строения в королевстве.
Сипухи, жившие в амбаре, пристроились в тени неподалеку от них.
Элрик задумчиво смотрел в потолок.
— Вообще-то, — размышлял он вслух, — она его падчерица, и я не удивлюсь, если она его терпеть не может. Всем известно, что в аристократических фейских семействах падчерицам живется несладко.
Элис согласилась, что это вполне возможно, и пообещала разузнать через знакомую дворцовую служанку, каково истинное положение королевской падчерицы.
В амбар начали тихо просачиваться остальные члены партизанского отряда, готовые к ночному рейду.
Как же забрать у Динни скрипку? Керри предложила Мораг следующее:
— Пообещай Динни что-нибудь такое, что перевесит предложение Хизер. И он сразу отдаст тебе скрипку.
Мораг задумалась. А что — неплохая мысль…
— Жаль только я не знаю, что ему пообещал этот мешок макферсонского дерьма, — расстроено протянула феечка и сплюнула на пол.
— Ну тогда ты должна предложить ему то, чего ему хочется больше всего на свете. А поскольку он, похоже, один-одинешенек, я думаю, что больше всего ему подойдет хорошая девушка. Если он, конечно, не гей. В этом случае ему подойдет хороший парень.
Мораг перелетела через дорогу.
— Динни, — спросила она. — Ты гей или натурал?
— Да как ты смеешь! — взревел Динни и запустил в нее чашкой.
Мораг полетела назад.
— Значит, он, скорее всего, натурал. И слегка предубежден против геев, — пояснила Керри.
— Тогда я предложу ему найти девушку, — провозгласила Мораг. — Хотя найти того, кто захотел бы встречаться с таким злюкой, будет суровым испытанием.
Хизер печально смотрела на труп, лежавший на ступенях. Им занимались двое полицейских.
— Что-то на Восточной 4-й нищие мрут как мухи, — заметил один. Другой только покачал головой. За последние несколько недель это был уже третий труп.
— Позвони Линде по телефону 970-Д-А-Ю-Т — и получишь самый лучший секс с двумя девочками по телефону.
Динни смотрел телевизор.
— Я так понимаю, ты стал абсолютным знатоком нью-йоркской музыки? — раздался голос Хизер, которая обладала способностью появляться совершенно неожиданно, что ужасно злило Динни. Она выключила телевизор и поставила кассету.
— Это кто?
— «Велвет Андерграунд».
— Неверно. «Рэмоунз». А это?
— «Банд ов Сьюзанз»[21].
— Неверно. Это «Суисайд». Неуд. Бери кассету и слушай заново. Я лягу спать, но ты мне не мешаешь. Я, кажется, распробовала сладкий вкус этого странного американского виски и могу уже выпить больше.
— То есть, ты пьяна.
— Пьяна? Я? Фея из клана Макинтошей? — Хизер расхохоталась и рухнула на кровать.
Настроение у Керри было ужасное. Все не так. В цветочном алфавите, несмотря на то, что он все время пополнялся новыми цветами, недоставало самого главного элемента. Болезнь совершенно не отступала, отчего Керри только больше пила, а от этого настроение становилось все хуже. Смотреть же на Кэла, который играл вместе с группой на сцене, было просто мучительно.
Керри жалела, что он ее бросил и не научил всем соло «Нью-Йорк Доллз», как обещал.
— Я скучаю по Кэлу, — призналась она Мораг. — Вот и бутылку в него бросила, и концерт сорвала, а все равно не идет он у меня из головы, и все тут.
— Найди другого мужика, — предложила Мораг. — Пока я подыскиваю подружку для Динни.
Керри ответила, что это совсем не так просто.
Мораг удивленно читала объявления на последней странице «Виллидж Войс».
— «Трансвеститы, одиночки, бисексуалы, геи — добро пожаловать, клуб “Эдельвейс” на Западной 29-й улице»… «Молодой человек в легких джинсах, ехавший 21 июня, в четверг по линии Би в сторону Бруклина и сошедший на Деколб-авеню, я не решилась с вами заговорить, буду рада снова увидеться»… Похоже, здесь не так уж легко завязать знакомство.
Динни вновь не смог опознать ни одной группы, и теперь уже расстроились оба. Динни признал, что план был хороший, тем не менее, все его ответы оказались неверными.
— Они все звучат одинаково. Я в жизни не смогу отличить «Коп Шут Коп»[22] от «Суонз». Керри никогда в меня влюбится.
Хизер поджала губы. Дело оказалось серьезнее, чем она предполагала.
Она потрогала свой килт. Дома, в Крукшанке она порвала его нарочно в нескольких местах — специально чтобы позлить мать, но теперь, после долгих скитаний, килт вот-вот мог развалиться совсем. Хизер достала дерк и вырезала из наволочки Динни яркий кусочек на заплатку. Может, за шитьем на нее снизойдет вдохновение? Знай она, о чем сейчас думала Мораг, она согласилась бы на сто процентов: в этом городе очень трудно завязать отношения. Может, легче уж позвонить 970-Д-Ы-Р-А?
Но остается еще цветок. Этот мак с тремя головками — очень необычное растение. Хизер была абсолютно уверена, что стоит лишь Динни подарить его Керри, и его шансы сильно возрастут.
ВОСЕМНАДЦАТЬ
Шел теплый дождик — такая погода была для Мораг в диковинку. В Шотландии дожди холодные, серые и тоскливые. Этот теплый летний дождь непонятно почему взволновал ее.
— Керри, у меня есть идея.
— Да?
— Насчет Динни и скрипки. Конечно, он отдал бы ее за любовь. Но, положа руку на сердце, можно ли вообразить, что в него хоть кто-то влюбится?
Они обе сошлись на том, что вряд ли.
— Поэтому, — продолжала Мораг, — мне не удастся заключить с ним честную сделку. Остается только одно.
— Что?
— Ввести его в заблуждение.
— То есть — обмануть?
— Не совсем. Если бы я могла обманывать людей, я бы просто-напросто выкрала у него скрипку, но стоит мне это сделать, произойдут ужасные вещи. Ты же видела, какая подлая штука — фейская карма. На несколько поколений и на меня и на мой клан может лечь страшное проклятие… Поэтому я просто слегка искажу правду. Легкое искажение правды — добрая фейская традиция, уходящая корнями в глубь веков… Я заполучу скрипку и вернусь в Шотландию на белом коне! Мне простится все. Мой клан перестанет меня сторониться за то, что я играла на скрипке риффы «Рэмоунз». От меня отвяжутся Маклауды — я ведь стану национальной героиней Шотландии! Вполне вероятно, что меня признают единственным и полноправным победителем юношеского конкурса. В свете такого великого подвига все возражения злобных Макинтошей будут просто смешны. Нет, точно — ввести в заблуждение Динни будет лучше всего.