Дело происходило шестого января, вся страна гуляла на каникулах, наш ветеринар Паша улетел к приятелям куда-то за Урал. Я позвонила ему и, рассказав про Куки, попросила:
– Дай телефон какого-нибудь коллеги. Я возьму щенка в любом случае, но без врача мне ее не отдадут. Понимаю, сейчас праздники, никто не хочет работать, но я заплачу столько, сколько человек потребует. Ну пожалуйста!
– Даша, – перебил Павел, – я в Москве, поездку внезапно отменили, говорите, куда приехать.
Через час мы с мужем вошли в клинику и услышали женский голос:
– Здрассти, Александр Иванович!
– Маша? – удивился мой супруг. – Какими судьбами?
Одна из волонтеров Виктора оказалась дочерью человека, с которым муж некогда учился в МГУ на одном курсе.
Когда нам со словами «Собака здорова» вынесли Куки, я схватила мопсиху и ахнула: на меня смотрела Феня. Люди, не имеющие животных, считают, что братья меньшие все на одно лицо. Но это не так, у каждой собаки своя внешность, мимика, характер.
– У нее белое пятно на губе, – ошалело произнес муж.
– Это ерунда, – успокоила Маша, – у мопсов встречаются подобные отметины, правда, очень редко, на здоровье они плохо не отражаются.
Мы с мужем посмотрели друг на друга.
– Точь-в-точь такой же отличительный признак имелся у Фени, – пробормотал Паша.
Собачники хорошо знают: попав в руки новых хозяев, щенок, как правило, нервничает, скулит, но Куки всю дорогу до дома мирно спала у меня на коленях.
В нашем доме, который называется Мопсхаус, живет несколько собак, и в стае свои законы. Мопсы приветливы, рычать на постороннего пса не станут, но, когда я принесла из питомника Фиру и Мусю, Муля встретила их прохладно, ложиться в свой домик щенятам не разрешила, к общей миске с водой не подпустила, игрушки взять не позволила. Мульяна оттаяла только на второй день, Капа игнорировала детей неделю. Феня дулась месяца два, а кот Сан Саныч демонстрировал пренебрежение к мелочи примерно полгода. Когда в Мопсхаус перебралась Мафи, ситуация повторилась, только Мулечки у нас уже не было и обструкцию паглю устроили Капа, Феня, Фира и Муся. Мопсихи примерно через месяц стали считать Мафуню сестрой, а вот кот не желал замечать нового члена коллектива очень долго, Сан Саныч до сих пор косо поглядывает на пагля.
Зная, что Куки ждет не самый радушный прием, я положила ее на пол в холле и сказала:
– Ребята, сделайте одолжение, проявите немного толерантности. В отличие от вас, у Куки было очень тяжелое детство, она не умеет ходить.
Мопсенок чихнул, подполз к Капе и ухватил ее за хвост. Я вздохнула, ну, сейчас наша царица Капитолина объяснит ничего не соображающей Куки, кто тут главный и что ее поведение Их Собачество не одобряет.
Капитолина улыбнулась и облизала мопсиху. Я не поверила своим глазам. Потом к щенку приблизились Фира и Муся, их вертящиеся хвосты говорили о том, что девушки невероятно рады встрече с новым жителем дома, а Мафи тут же притащила Куки гору игрушек.
– Мне это кажется, или они правда ведут себя так, словно знают Куки не один год? – растерялся Александр Иванович.
Через час Куки попыталась встать на разъезжающиеся лапки, через два начала, пошатываясь, бродить по кухне и столовой. Ближе к вечеру Мафи, ухватив щенка за шкирку, утащила его на второй этаж, а вниз собачий ребенок спустился сам. Когда стали раздавать ужин, Наташа зашмыгала носом.
– Что случилось? – спросила я.
– Посмотрите на Куки, – сказала домработница.
Я перестала раскладывать консервы по мискам, обернулась… Все псы сидели на своих местах и тихо стонали, ожидая еды. Куки устроилась у крайнего шкафчика слева, там всегда ела Феня.
– Она заняла место Фенечки, – пробормотала Наташа, – а еще раньше легла отдыхать туда, где стоял лежачок Фенюши. Не надо, наверное, так говорить, но мне кажется, что Феня к нам вернулась, только она молодая, здоровая и веселая. И собаки ее как родную встретили.
Вечером, выйдя из ванной, я собралась лечь и обнаружила, что все животные, как обычно, скопились в моей спальне. Фира, Муся, Капа, Мафи и кот Сан Саныч лежали на большом диване. В центре стаи мирно похрапывала Куки, ее нежно обнимала Капитолина, а британец положил на новую жительницу Мопсхауса свой роскошный хвост.
Я подошла к софе и тихо спросила:
– Неужели вы так мгновенно подружились?
Наша Царица подняла голову и тихо тявкнула, кот звонко запел.
Ночью я проснулась оттого, что под головой началось землетрясение, и пробормотала: