— А позвольте-ка спросить: что это такое — неминуемое воздаяние? — осведомился недоверчивый газовик, имея в виду как-нибудь подковырнуть Алексея Николаевича.
— Воздаяние — это когда тебе на голову падает кирпич, а ты полагаешь, что его ветром сдуло.
Гость удовлетворённо прихлопнул ладонями по столу. У соседей сверху послышался звон разбитой тарелки и испуганный топот. «Ты настоящий шалун, а не ребёнок! — тут же раздался вопль соседки, а за ним и крики её пятилетнего сына, подсчитывающего материнские затрещины. — Ты теперь сам будешь мне тарелки покупать, воздастся же тебе в будущем за слёзы матери!..»
— Неприятная женщина — эта наша соседка. — указал на потолок Алексей Николаевич. — Ребёнок вечно заплакан, сама постоянно орёт по пустякам, причёска какая-то невероятная: что-то вроде тщательно ухоженной швабры. А дитя, при таких обстоятельствах, дурачком вырастет — тут к бабке-гадалке не ходи.
— Папа, а расскажи нам про мальчика-осла! — откушав вторую порцию мороженого, воскликнул наш счастливый карапуз, поскольку обожал отцовские истории, связанные с преступными чудесами и тонкой материей человеческого сообщения.
— О, это очень древняя история, — улыбнулся Алексей Николаевич. — которую мне поведали старожилы Липовой Горы, когда я был гораздо меньше тебя по возрасту.
— Расскажите же, Алексей Николаевич, эту историю, не томите нас. — заволновались гости. — Будет очень интересно послушать.
— Когда-то на Липовой Горе жила одна женщина, и никто за ней не замечал особо тёмных деяний, вот только встречали её по ночам на перепутье трёх дорог с хозяйственной сумкой, заполненной свежевыкопанными овощами. Ну, да мало ли кто откуда и куда идёт, земля русская богата на активных социопатов. И вот как-то раз продала она некоторое количество шоколадных конфет мальчику, который с ранних лет детства мечтал о приключениях, грезил путешествиями по дальним странам и неизученным цивилизациям. Он отказывал себе во многом, чтоб накопить денежку, утаивал от матери сдачу из магазина, шарил по отцовским карманам в поисках мелочи, и вот наконец поднакопил нужную сумму. Пришёл на рынок с целью закупить провизии для дальнейшего путешествия на корабле по Волге, и вот купил у женщины шоколадных конфет.
— По карманам много денежек не нашаришь. — поскучнел лицом отпрыск Алексея Николаевича.
— Не важно. — отмахнулся отец. — Тот мальчик нашарил, сколько ему надо, купил билет на корабль, и вот прямо на берегу отведал несколько штук этих конфет. Конфеты на вкус были совершенно обычны и не вызывали тревоги, но спустя несколько минут мальчик почувствовал, что потерял дар человеческой речи, а тело его принялось посылать несколько аморфные сигналы в мозг и требовать вкусить овса. Когда же мальчик попытался предъявить билет и попасть на палубу корабля, то матросы пинками погнали его на берег и, под громкий смех публики, потребовали немедленного явления хозяина осла, который бы забрал его отсюда прочь, ибо не место скотине среди добропорядочных путешественников на корабле!.. Мальчик разглядел себя в водной глади и убедился, что превратился в самого настоящего осла, без каких-либо человеческих отметин. Но даже в этом образе он продолжал отличаться развитой сообразительностью, и ему представилось, что его смогла облапошить и заколдовать продавщица шоколадных конфет. Он галопом ринулся на Липовую Гору, застал там эту женщину, переругивающуюся с товаркой на тему количества болезненных родственников у той и другой, и принялся грозным рёвом требовать, чтоб ведьма сняла с него околдование!.. «Да это же мой родной осёл нашёлся. — пустилась ведьма на хитрость перед озадаченной товаркой, которая сроду не видела в нашей местности ослов, и потащила упирающегося мальчика к себе домой. — Отныне будешь работать на меня, тяжести таскать, и за небольшое вознаграждение катать малых деток в выходные дни по парку.» Собственно говоря, так дело у них и пошло, начались для мальчика-осла нелёгкие дни, доводящие порой до полного физического изнеможения. Все вокруг принимали его за натурального осла, очень забавлялись его нелепо-грустным видом и придурковатыми плясками, и только ведьмы — подружки его хозяйки, частенько засиживавшиеся в гостях с неимоверным количеством выпивки и уверениями, что «закусь — крадёт градус», лицезрели в нём человека и разговаривали с ним, как с человеком. Мальчик всё понимал, но отвечать человеческим образом не мог, а только ругался ослиным рёвом, каким-то немыслимым умением составлял экстраординарные изречения на ослиных фистулах. И вот на четвёртый год жизни в доме ведьмы, она вывела его ночью на улицу и повела вдоль железнодорожных путей на соседнею станцию села Телищево, где имелись дачные участки, с целью накопать втихую картошки с чужих огородов, а также попотчевать себя разными прочими овощами. По пути им встретилась церковь села Телищева — вы, конечно, в курсе, что эта церковь и до сих пор там стоит, являет собой прекрасный образец архитектуры конца восемнадцатого века, возможно, начало девятнадцатого, церковь Петра и Павла — где по случаю проводилась всенощная служба, и звонарь, испытывая, по собственному признания, неизъяснимую потребность, с чувством увлечённого благоговения ударил в колокола. Тут же и мальчик-осёл встал у церковной ограды, словно вкопанный, наподдал ногой по заду ведьмы, отчего та свалилась без сознания, и заорал неистовым человеческим воем, прося о помощи. Тут же все прихожане выбежали из церкви, поразились возможностью осла кричать на чистом русском языке, а священник, набравшись смелости и премудрости поведения, спросил, не хочет ли осёл сообщить им что-нибудь важное. «Посмотрите на эту ведьму. — заревел мальчик-осёл. — Она околдовала меня, и только звон православного колокола позволил хоть на сколечко снять с меня проклятие. Если вы тут же сожжёте её, то я вновь превращусь в мальчика и поспешу навестить своих родителей, которые наверняка убиваются с горя.» Священник решительно отказался от сжигания живой человеческой души, а дал время ведьме прийти в себя и расколдовать мальчика. Та поняла, что её жизнь висит на волоске и, спасая собственную шкуру, изгнала мальчика из шкуры ослиной, покаявшись перед ним за своё неразумное баловство и предложив плату за эксплуатацию в течении трёх лет. Мальчик брезгливо отказался и спросил у священника, способен ли тот изъять из ведьмы бесовскую сущность и привести её в лоно добропорядочности. Священник ответил, что этими вопросами занимается светский суд и священный синод, а у него соответствующих полномочий не имеется, после чего некоторые люди, ставшие свидетелями всех этих кошмарных волхований и чародейств, изрекли священнику, что отведут женщину в тюрьму. А сами подмигнули друг другу и отвели её куда-то в лес, а когда возвратились обратно, то весьма тщательно скрывая руки от любопытных глаз, не очень-то грустно рассказали, что ведьма сбежала от них в неизвестном направлении. «А руки-то у вас вроде бы в крови?» — пригляделся подозрительный священник, имевший за привычку мало кому доверять в селе Телищево. «А это мы поранились, пока гнались за ведьмой по всяческим кустам и оврагам.» — ответили ему селяне и посоветовали не слишком углубляться на поиски ведьмы, поскольку в диком лесу полно хищников, которые способны с Божьей помощью нанести заслуженную кару первому попавшемуся. Такая вот история передавалась из уст в уста старожилами Липовой Горы. Имеются даже потомки мальчика, превращённого в осла, но они тщательно скрывают своё происхождение. Можно лишь догадываться, кто чей потомок, когда вы вдруг видите на улице персонажей, шествующих враскорячку без сякой цели, и приглашающих вас чуток потрындеть.