Совсем поникший мальчик Павлик засопел носом ещё громче и вознамерился пуститься в громкий плач.
— Отпустите ребёнка, ему ещё уроки учить. — потребовала голова из форточки. — Сами ничего не делают, и другим не дают.
Форточка со звоном захлопнулась, мальчик припустился рысью домой.
— Это Виктор Леонидыч, это Витёк! — кивнул на форточку дядя Валера. — Он мужик такой безобидный, правда, грубоватый и… как бы это сказать…
Дядя Валера с показательной хитринкой растопырил руки наподобие ветвей деревьев, являющихся рассадниками клещей, заражающих мирное население энцефалитом.
— Лучше с ним не связываться.
— А Павлик, вроде, тихий мальчик. — сказал Алексей Николаевич. — Зря ты его растерзанными кошками пугал, он с виду безобидный.
— Да много ты понимаешь в этих безобидных детях. Разве подобный папаша сможет воспитать хорошего человека?.. В нём психические девиации шебуршат похлеще любого муравейника. А с виду, конечно, посмотришь на такого мальчонку, даже посочувствуешь: не приставайте ко мне, дескать, я интроверт!..
Нежным запахом приготовляемого компота повеяло из одной квартиры дома и напомнило, что у сегодняшней встречи Алексея Николаевича и дяди Валеры есть цель.
— …Михалыч! — вдруг дядя Валера окликнул, выпроставшегося из-за угла дома, сутуловатого человечка в безразмерных штиблетах и аккуратно выцветших штанах. — Клюковки не хочешь? Мы вот посоветовались с Алексеем Николаевичем и решили за клюквой сходить на Липовую Гору. Её очень дёшево продают.
— В добрый путь, друзья мои, удачной вам дороги! — пожал руки Михалыч и присмотрелся к полторашке. — На двоих вам мало будет, но если клюква действительно окажется дешева, то вы сможете ещё бутылку купить. Кстати, клюквой очень хорошо такую дрянь закусывать.
— Я не пью. — сказал Алексей Николаевич.
— Брось, Михалыч, не для того нам перепадёт покупать клюкву, чтоб жрать её без всякой нужды. Я потому и взял винца, когда вознамерился выгулять собаку, что его не надо закусывать. Это вот если водку на улице пьёшь, то её надо закусывать чем придётся, а затем пальцы становятся липкими и жирными, и их приходится облизывать.
— Можно просто хлебушком.
— Ну это, знаешь, очень скромно. Скромность, конечно, украшает человека, но за здоровьем необходимо следить и оберегать от болезненных тенденций. — дядя Валера приосанился, словно неопровержимая надпись на заборе. — Ты вот лучше подумай хорошенько и определись с дальнейшим своим движением: согласишься ли стать нам попутчиком до Липовой Горы?
— Да мне некогда совсем. И рад бы — да некогда.
— Чем это ты таким занят? — усмехнулся дядя Валера.
Михалыч не мог долго стоять на одном месте, постоянно перетаптывался, крутился, жеманился с таинственным видом, словно пытаясь скрыть у себя сзади то ли петушиный хвост, то ли бесцеремонно оттопыренный карман.
— Да мне необходимо вещичку одну найти, просто одну такую вещичку. — забегал Михалыч глазками по земле. — Дощечку небольшую или железячку, размером с ладонь.
Михалыч выпятил ладонь как можно шире. Дядя Валера и Алексей Николаевич внимательно осмотрели ладонь.
— Зачем?
— Да мне надо. Это же ерунда — если правду сказать — такая непонятная железячка, до сих пор без неё обходился в хозяйстве, но теперь вот понадобилась. Вынужден искать.
— Не бзди, Михалыч, найдёшь ты свою железячку. — упорно заманивал дядя Валера приятеля на чуткую стезю путешественника. — На Липовой Горе полно разных железяк, я постоянно об них запинаюсь. А тебе всё-таки зачем?
— Ну надо… — замялся Михалыч.
— Ещё один шпион!! — обрадовался дядя Валера. — Люди, что такое с вами творится, почему вы все скрытные такие стали и неприветливые?.. Я, кажется, не кусаюсь и собака у меня до чужого куска мяса не охоча. Зачем от нас скрывать свои интересные потребности?.. Мы не претендуем ни на вас, ни на ваши железячки.
Собака внимательно посмотрела на хозяина, не очень-то соглашаясь с его мнением насчёт себя и чужого куска хлеба, но спорить не стала.
— Мне просто надо такую железячку, я одну вещь хочу отремонтировать, а там всё очень сложно, и я не знаю, как подступиться. — страдальчески загундосил Михалыч.
— Нет, ты вознамерился дребеденью заниматься, давай лучше дуй с нами за клюквой.
— У тебя всё дребедень — что не скажи.
— Потому что я различаю настоящее дело от дребедени. Поход за клюквой мне безоговорочно представился мероприятием достойным, и я — по сути — навязался Алексею Николаевичу в попутчики, а ты мне хоть миллион заплати — я не пойду с тобой железяки искать.