С улицы раздалось цоканье копыт и у кабака замер крытый фургон с разноцветным пологом. Следом прикатил ещё один, а за ним ещё. Вереница повозок растянулась до самого перекрёстка. Бродячий цирк. Мы с Тэсс переглянулись. Вот уж кого точно выпустят из города, так это цирковых: труппы в Тизу пускали только по личному приглашению маркиза, тогда как бродячие артисты средней руки довольствовались выступлениями в пригородах.
— Наймёмся в охрану? — предложил я.
— Стоит попробовать, — приободрилась владеющая. — Сиди здесь. Попробую договориться.
Я спорить не стал. От меня за лигу разило неприятностями, а вот Арин де Силь, баронесса де Муньпади могла быть очень любезной, в этом я не сомневался.
Пока Тэсс пыталась навести контакты, я наблюдал за цирковыми. Этот народ всегда привлекал моё внимание. Статные акробаты, ловкие жонглёры, бесстрашные канатоходцы, загадочные факиры и симпатичные женщины арлекины. Давняя детская мечта — стать цирковым — преследовала меня и поныне.
Зал кабака быстро наполнялся. Труппа оказалась настолько активной, что даже скучающий купец просиял. Цирковые крутились с подносами, помогая подавальщицам, жонглировали яблоками, крутились волчками. Кабак в раз превратился в цирковую арену, как будто и не было войны за стенами города.
Звонкий девичий голос показался мне знакомым, а потом я увидел её — Кэти. Девочка тоже меня заметила и стала тянуть женщину за платье, тыча пальцем в мою сторону. Когда та развернулась, я узнал Мэри.
«Бесов праздник».
— Дядя Гари! — воскликнула Кэти и побежала ко мне.
«Гари? — нахмурился я. — Ах, ну да. Я же представился им Гариэтом из Цвайгера».
— Привет Кэти, — улыбнулся я подбежавшей девочке.
— Добрый день, — поздоровалась Мэри. — Вы всё ещё в городе?
— Да, дела затянулись.
— А мы вот примкнули к цирку. Едем на север, как вы и советовали. Спасибо вам огромное, я даже не знаю, что бы мы без вас делали.
— А где ваш муж?
— Он там, — она махнула рукой в сторону фургонов, — помогает с вещами. Ну не будем вам мешать. Приятного аппетита.
— Спасибо.
Мэри с дочкой прошли в дальний угол зала и заняли свободные места. Вернулась Тэсс. Судя по её взгляду — дело не заладилось.
— Напыщенный индюк! — выдала она. — Я не могу, говорит. Времена такие, говорит. Мол, не могу рисковать репутацией. Чтоб ему!
— Тише, — попросил я. — Деньги предлагала?
— Ну, конечно. Этот… Марко каким-то образом распознал во мне владеющую. Наотрез отказался.
— Ну его можно понять, — кивнул я. — После всех событий к вашему брату доверия мало.
— Кто бы говорил, — стрельнула она глазками.
Я следил за дальним столиком и как только к Мэри подошёл коренастый блондин, сказал владеющей:
— Побудь тут. Моя очередь договариваться.
— Извините, — сказал я, подойдя к столу. — Не знаю вашего имени.
— Папа, папа! — воскликнула Кэти. — Этот тот дядя. Гари!
Блондин изучил меня цепким взглядом и встал из-за стола.
— Мэри, мы отойдём, — сообщил он жене и поманил меня к выходу.
Покинув кабак, блондин миновал окна заведения и скрылся между фургонов. Я последовал за ним.
— Слушай, Гари или как там тебя? — Отец Кэти сложил руки на груди демонстрируя внушительные мускулы. — Я благодарен тебе за то, что вернул мою дочь домой, за ливры, которые я могу вернуть тебе сейчас же, но я вижу, что ты никакой не купец. Так что выкладывай, что тебе надо.
— Всё верно, — я не стал юлить. — Ливры оставь себе. Дам ещё пять, если скажешь цирковым, что я твой давний друг и убедишь хозяина нанять нас в качестве сопровождающих.
Блондин задумался.
— Ты с женщиной? Кто она?
— Владеющая, — скрывать это не имело смысла.
— Ну уж нет! Ты видел, что твориться в городе?
— Видел, и поэтому мы желаем покинуть Тизу как можно скорее. Сразу отвечу, — я поднял руку предвидя его вопрос, — мы к бунту никакого отношения не имеем.
— Тогда почему же не обратиться в канцелярию? Вам выдадут подорожную грамоту.
— Послушай, — я приблизился к нему. — Стал бы я спасать твою дочь и уж тем более давать ливры твоей жене, будь я лазутчиком? Нам срочно нужно покинуть Тизу — вопрос жизни и смерти. А если мы пойдём в канцелярию, то госпожу владеющую замучают проверками и затянется это всё на неделю две, а их у нас нет.
Он долго изучал меня взглядом, кусая губу и наконец сдался:
— Ладно. Ливры мне твои не нужны. За дочку обязан тебе. Скажи одно — кто ты? Кому мне возносить молитвы?