С этими словами он тоже исчез в кабинете, оставив девочку одну в коридоре, наедине со своими мыслями.
========== Часть 2 ==========
Ключ в замке с щелчком повернулся, и Пятый толкнул дверь, пропуская в квартиру маленькую девочку с маленьким чемоданчиком. Она молчала почти всю дорогу домой, и неизвестно, что её напугало больше: эксцентричный новоиспечённый дядюшка Клаус или то, что он вдруг смылся, оставив её один на один с пугающим своей хмуростью опекуном.
— У тебя нет жены? — разочарованно протянула она, оглядываясь по сторонам.
Пятый щёлкнул выключателем, но менее унылой комната смотреться не стала. Он помог ребёнку снять пальто и кивнул.
— Была, — коротко ответил он.
Софи понимающе промолчала. Если была, значит, либо её больше нет рядом с ним, либо больше нет вообще. Это она понимала, и этого ей было достаточно.
Она прошла вглубь комнаты, испуганно осматриваясь. Такое чувство, будто в учительскую попала, честное слово. Одни тетрадки с математическими формулами кругом. Софи повернулась к проследовавшему за ней Пятому.
— Мистер Харгривз, — начала она, но парень её остановил жестом: поднял руку и усмехнулся. — Эм, Фрэнк?
— На самом деле Пятый, — представился он. — Не говорить же твоим попечителям, что мой собственный приёмный отец мне даже имя не придумал.
— А почему Фрэнк? — поинтересовалась Софи.
— Это ты спрашивай у Клауса, — отмахнулся Пятый.
Софи задумчиво пожевала губу, настороженно напрягла плечи и с долей недоверия посмотрела на Пятого.
— Ты же не будешь придумывать мне другое имя? — уточнила она. — Моего друга Йохана стали звать Джоном, когда его усыновили.
— Если у меня самого до сих пор нет настоящего имени, — безразлично отозвался парень. — думаешь, что меня они волнуют?
Софи улыбнулась. Впервые за весь долгий день, наконец-то, улыбнулась. Прожигать опекуна недоверчивым взглядом девочка не перестала, но, очевидно, немного успокоилась.
— Приготовишь мне макароны? — попросила она. — С сыром.
Пятый кивнул.
А затем вспомнил, что он тут главный.
— Марш мыть руки, — велел он, мотнув головой в сторону ванной.
Набрав полную кастрюлю воды, Пятый с грохотом поставил её на плиту. Включил огонь и по привычке выудил из шкафа коробку с кофе. Подумал пару мгновений и поставил её назад, беря вместо неё упаковку с макарошками.
Софи молча наблюдала за его действиями, сидя позади него за столом.
— А сколько тебе лет? — наконец, спросила она.
Пятый повернулся к ней. Закатал рукава рубашки до локтей, чтобы не мешали кашеварить макароны аль денте, и нахмурился. Смерил ребёнка долгим скептическим взглядом.
— Ну, ты поверишь, если я скажу, что шестьдесят девять?
Софи пожала плечами, от чего рассыпавшиеся по ним светлые кучеряшки забавно подпрыгнули.
— Да, — невозмутимо отозвалась она.
Пятый непонимающе нахмурился и тут же усмехнулся.
Ах да.
Дети.
— А где ты работаешь? — продолжила задавать вопросы Софи.
— В университете на кафедре, — охотно ответил Пятый. — Ты математику любишь?
— Не очень, — честно призналась девочка, капризно скривив рожицу.
— Ну и отлично. Зефир хочешь?
Надо же ему становиться добрым отцом, в конце концов. Клаус бы одобрил. Пятый недовольно нахмурился своим мыслям. Так, стоп. Если он делал что-то, что одобрил бы Клаус, и считал, что это хорошо, значит, он куда-то не туда в этой жизни свернул. Зефир он, тем не менее, достал. Новую упаковку из запаса новых упаковок, выложенных чуть ли не в алфавитном порядке.
— Разве перед ужином можно есть сладкое? — неуверенно спросила Софи.
— Не нуди, — сделал ей замечание Пятый и открыл упаковку, высыпая в миску зефир и ставя её перед девочкой. — Ешь. Кофе пьёшь?
— Мне семь, — возмутилась Софи. — С половиной.
— Ну да, я тоже только после восьми начал, — согласился Пятый.
Софи смерила его внимательным взглядом, от которого Пятому было неловко ровно до того момента, пока девочка, наконец, не выдала, что у неё на уме.
— Вода кипит, — сказала она, указывая пальцем на кастрюлю.
Пятый закатил глаза. Вот ещё будет его какой-то ребёнок учить макароны варить. Он, между прочим, в апокалипсисе выживал на консервах. За его спиной ребёнок в уличной одежде хомячил зефир, а он шипел на кипящую воду, чтобы она кипела не так агрессивно.
Ему ещё никогда не хотелось придушить Клауса так сильно, как сейчас. К сожалению, тот дальновидно смотался.
— С сыром, — напомнила девочка. — А ты не злой, я думала, ты ругаться будешь.
Пятый всыпал щедрую порцию макаронин в кастрюлю и повернулся к Софи. Скрестил руки на груди и нахмурился, оправдывая все ожидания бесстрашного ребёнка.
— Будет за что, поругаюсь, — предупредил он. — Но я же не псих какой-то. Зачем бы я стал детей просто так обижать?
— Никогда никого не обижал?
— Ну, — Пятый почесал затылок. — Никогда это громкое слово, Софи. Долгая история, если честно.
Девочка задумчиво посмотрела на опекуна и перевела взгляд на пачку сладостей, которую держала в руках.
— Пообещаешь покупать мне зефир, когда захочу? — предприимчиво спросила она.
Пятый пожал плечами.
— Без проблем.
Малышка кивнула и набила полный рот зефира.
— Тогда можешь не рассказывать, — добродушно разрешила она.
Замечательно всё-таки дети приоритеты расставляют. Прям как Клаус.
Поставив перед ребёнком тарелку макарон, Пятый положил порцию для себя. Уселся напротив девочки. Внимательно посмотрел на недовольно скривившиеся губы, закатил глаза, встал на ноги. Достал из холодильника кусок сыра и щедро натёр его над тарелкой, не уронив ни одну сыриночку мимо.
Подумав, он строго навис над Софи.
— Ты должна сказать «спасибо», — напомнил он.
Софи тут же послушно кивнула головой и поблагодарила. Возможно за то, что её здесь до сих пор не съели, судя по грозному виду Пятого. Тот уселся обратно на место и принялся ковырять вилкой в тарелке. Подняв глаза на уплетающую за обе щёки макароны девочку, вздохнул.