Выбрать главу

Булка оказалась свежей и мягкой. Мед – сладким. Чай, в который Астра сыпанула ложек пять сахара, а может, и шесть, и того слаще. И все это вдруг разом успокоило.

– Может, – предложила Астра. – Тебе вовсе в сад больше не ходить?

Розочка задумалась.

Искушение было велико. В саду ей не нравилось. Не могло нравиться. Вот Астре совершенно точно не понравилось бы весь день находиться среди других людей, от которых нет возможности спрятаться даже ненадолго. А ей…

…Розочке пять, но она в достаточной мере разумна и самостоятельна, чтобы не волноваться.

Нет, волноваться Астра, конечно, будет, но это у нее характер такой, неспокойный. А в остальном следует признать, что к жизни Розочка куда более приспособлена, чем сама Астра.

– Нет, – сказала дочь, мотнув ногой.

И опять без тапочек.

И без носков.

Нога узкая, пальчики крохотные, а ноготки блестят алым лаком.

– Что? Ниночка сказала, что модно…

Астра вздохнула.

– Я ведь просила тебя не приставать к людям.

– Я и не приставала. Ниночка сама сказала, что модно. И пирожное дала. Вкусное.

– А ты и взяла?

Розочка пожала плечами. Взяла. Она никогда-то не отказывалась от подобных предложений, при том не чувствуя ни смущения, ни стыда, будто так оно и должно.

– Но в садик ходить надо, – сказала она, спрятав ноги под стул, правда, ненадолго. – Все равно последний год. А потом в школу.

И в школе легче не станет.

…мама учила Астру сама. И была терпелива, спокойна, а вот у Астры нет ни того, ни другого. И она совершенно не понимает, чему именно надо учить. Да и когда ей? Дежурства ведь.

– Машка без меня не сможет, – Розочка отрывала от булки маленькие кусочки. – А Ярик опять драться начнет. Он со всеми дрался и всех обижал.

– И тебя?

– Пробовал. Я сдачи дала.

– Когда? – со вздохом спросила Астра.

– Давно. Тебя уже по этому вопросу вызывали, – кусочки Розочка засовывала в рот и проглатывала, не жуя. – А у Машки почесуха. Так нянечка сказала. Только она дура и ничего не понимает.

– Машка?

– Нянечка. Это не почесуха. Просто Машка боится.

– Кого?

– Ее. И всех вообще. От страха и скребется. Нет у нее никакой почесухи. И вшей нет. Нервы одни…

И мнение свое, надо полагать, Розочка в себе не удержала. Потому волосы и остригли, прикрывшись обычною своею отговоркой. И, наверное, на Астру бы подействовало. Астра бы после первого же раза поняла, что надо молчать.

Прятаться.

И стараться быть как можно более незаметной.

Но Розочка другая. Совершенно. Это хорошо или все-таки не очень?

– Я Машку за руку держу, тогда ей не страшно. А если я не приду, что тогда?

– Действительно, – Астра глотнула сладкого чая. – В магазин пойдем? За ботинками?

Розочка перестала болтать ногами, но слизнула крошку с пальца. Поглядела с недоверием:

– Пойдем, – сказала она осторожно. – Но если не хочешь, то ты тете Лере денег дай, и она сходит. И вообще ты денег дай, она будет покупать продукты. Тогда тебе не нужно будет…

Наверное, так и следовало поступить.

Калерия Ивановна давно ведь предлагала. У нее ведь муж и талоны на спецпаек, и взять она может не только на себя. И… и в этом нет ничего стыдного.

Наверное.

Астра покачала головой и со вздохом сказала:

– Нет.

Сделать так означало признать и собственную трусость, и неспособность жить, как другие, и… и, в конце концов, она не настолько беспомощна, чтобы позволить кому-то решать даже не проблемы, отнюдь, обыкновенные… неудобства.

– Доброго дня, – раздалось за спиной.

И Астра замерла.

Она ненавидела себя и за этот совершенно бессмысленный страх. И за неспособность справиться с ним. За сердце, которое вдруг застучало быстро-быстро. За пересохший рот и острое желание сбежать. Куда? Не важно, главное, подальше.

– Это моя мама, – сказала Розочка. – А это Святослав. Он тут жить будет.

И голос дочери вернул саму способность дышать.

– Добрый день, – Астра заставила себя разомкнуть склеившиеся вдруг губы и повернуться, и улыбнуться, как должно. Мама бы сказала, что важны не обстоятельства, но то, как ты ведешь себя в оных обстоятельствах. И поведение Астры ее бы не порадовало.

Совершенно.

А человек оказался… обыкновенным. Не совсем человеком, судя по тому, сколь плотное облако силы его окружало. Золотые нити уходили в тело, и кому-то иному зрелище показалось бы жутким, но Астра оценила и красоту узора, и многие оттенки его.

Золото темное.

И светлое, почти белое. С густой тяжелой краснотой, которая говорит о том, что маг может быть смертельно опасен, и с легкою прозеленью. И оттенков столько, что собрать их все не получается. Да и не нужно. В конце концов, это просто неприлично, так чужую силу разглядывать.