За следующие десять лет она превратила себя в идеал жены и матери из пригорода. Организовывала местные праздники, старательно дружила со всеми новоприбывшими соседями, приносила им корзинки с шоколадом и новыми духами Фрица. Волонтерила у детей в школах, собирала деньги на айпэды и художественные кружки. Разрешала споры, выявляла скандалистов. Ежегодно отправляла друзьям рождественские открытки с изображением Шредеров в одинаковых свитерах, забирала к себе лангустов из классного зооуголка и почти каждый вечер допоздна сидела с дочерями, потому что у них по очереди случались неприятности.
Ее тревожили перфекционизм Гретхен, застенчивость Фрица-младшего: поначалу он глушил ее едой, а теперь другими вещами. Нервозность Шелли и заикание Эллы, которое с тех пор прошло. Четверо детей — это много. Но она справлялась. Вырастила их популярными, здоровыми, умными. Учителя осыпали ее комплиментами. Соседи тоже. Она одевалась как подобает, в вещи от Эйлин Фишер, готовила здоровую пищу, не позволяла фигуре расплываться. Играла роль, пока не вжилась в нее. Пока не стала своей героиней.
Когда Элла пошла в школу, Рея нашла место младшего преподавателя литературного английского языка в Общественном колледже Нассау — другой работы, с ее пятном в резюме, никто не предлагал.
По большому счету, всего этого хватало. Но время от времени мрак начинал расползаться. Оставшись одна, она отлавливала свое отражение в зеркале, вступала в дискуссию с воображаемым противником (постоянно находился какой-нибудь козел, который выводил ее из себя), а иногда, расчесывая Шелли волосы, думала: кто она, эта злющая тетка?
Это ее пугало.
Тяжелым ударом стал и отъезд старшей дочери в Корнельский университет в прошлом году. Она радовалась за Гретхен, однако ее блестящее будущее только подчеркивало, насколько безрадостно будущее самой Реи. Что ей останется, когда дети разъедутся? Только написанная тридцать лет назад диссертация и Фриц-старший, Повелитель Ушных Пробок. Хотелось покончить с нынешней жизнью, просто ради того, чтобы из этой жизни сбежать. Сесть в машину и загнать ее в Атлантический океан. Наложить кучу на стол начальнику. Прижучить непонятливого мужа, который в жизни не водил ее на танцы, и заорать: «Кто чистит уши салфеткой? Дрянь какая!» Смастерить рогатку и пострелять по Мейпл-стрит — чтобы освободиться от этих глупых людишек с их глупыми мирками.
Так бы все и случилось. Она была близка к срыву, к утрате всего. Но вмешалась судьба — как и когда в дом их въехал Фриц. По соседству поселились Уайлды. То, что случилось в тот день, когда она впервые увидела Герти, Рея могла объяснить лишь одним словом: волшебство. Еще одна чужачка. Красавица из другого мира. На Герти Рея произвела сильное впечатление. «Ты такая умная, такая приветливая, — сказала Герти сразу после знакомства. — Так преуспела в жизни». Рея поняла: если и есть на Мейпл-стрит человек, перед которым она может раскрыть свои истинные чувства, так это простушка Герти Уайлд. Непонятно как именно, но Герти станет ее спасением.
Рея стала обхаживать Герти: приглашения на ужин, барбекю в парке, знакомство с соседями. Пусть наши дети поиграют вместе — в результате Крысятник принял новичков к себе. Склонить соседей в пользу Герти оказалось непросто. Она даже дом не умела содержать в чистоте и опрятности. Сразу после их приезда на район напали острицы — и это не могло быть совпадением. Весь квартал много недель чесался.
Хуже того, ее невоспитанные дети вытворяли невесть что. Ларри был гиперчувствительным идиотом: играл в куклу и ходил кругами. Плюс Джулия. Сразу после переезда она стащила у отца пачку «Парламента» и научила остальных курить. Застукав ее за этим занятием, родители заставили ее ходить из дома в дом и объяснять всем мамам и папам Крысятника, что случилось. Рее было жалко зареванную смущенную Джулию. Зачем так мучить ребенка? Хватило бы простого электронного письма от Герти с изложением всех фактов — или того меньше!
В пригородах вообще неконструктивно признавать свою вину. Произносишь «простите меня» — и все накрепко вцепляются в эти слова. Куда надежнее отделаться общей фразой. Провинился — напусти туману.
Вид Уайлдов, всем семейством обивающих чужие пороги, вылился в ненужную мелодраму. Соседи, понимая, что положено как-то отреагировать, доказать собственную родительскую состоятельность, тоже впали в мелодраматизм. Дурища Линда повела детей к врачу — проверить легкие. Хестия рассуждали, следует ли заявить на Уайлдов в соц-службы. Уолши записали Чарли на оздоровительный курс под названием «Наше тело: наши обязанности». Кэт Хестия стояла на том самом пороге и плакала, объясняя, что она на Джулию не сердится, но сильно в ней разочаровалась. Потому что надеялась, что такой день никогда не настанет. Ядовитые сигареты! Там же мышьяк!