Хотя, правда, Стас что-то такое говорил, но Светик, ошеломленный навалившимся на него грузом обязанностей, слушал невнимательно.
— Заворачивайте, — сказал Кузьмич. — Вон там ваш участок, видишь?
— Чур, я буду вершить, — сказал Мишка, когда прибыли на место.
— Нет, вершить будет Натэллочка, — решительно сказал Светик, с силой пытаясь выдернуть Машку из оглоблей.
— Я? — вытаращила глаза Натэллочка. — Я не умею.
— Это очень просто. Представь, что делаешь обыкновенный торт.
— С розочками?
— Можно и с розочками. Кузьмич будет просто в восторге, — уже зло дергая Машку за узду, сквозь зубы проговорил Светик.
— А ты вот ту штучку не отвязал, — заметила наблюдательная Алка.
Так и есть, мешала перетяга.
— Дай мне, — командирским тоном сказал Михаил.
Он отвязал перетягу, вывел Машку из оглобель и попытался взгромоздиться на нее.
— Ты куда? — удивился Светик.
— Хочу прокатиться! — лихим гусарским тоном ответил Михаил. — Фронт работ надо осмотреть, где стог будем ставить.
Он снова подпрыгнул, смешно задирая ногу, однако сил подтянуться не хватило, потому он медленно сполз обратно. Не растерявшись, Михаил подвел лошадь к телеге. Но пока он забирался сам, Машка увидела какую-то интересную травку и отошла.
Девчонки надрывались от смеха. Мишка не сдавался. Он снова подвел кобылу к подводе и, не отпуская уздечку, взобрался ей на спину. Машка от неожиданности сразу взяла в галоп. Лежа животом на лошади и обхватив ее шею руками, Михаил закричал в такт ее бега:
— Сни-ми-те ме-ня. А то бу-дет пло-хо!
Они скрылись за бугорком. Что там произошло, неизвестно, но вернулись они оттуда поодиночке. Широко расставляя ноги, Мишка прошипел:
— Понесла. Зверь, а не лошадь.
«Зверь» мирно трусила сзади, игриво пытаясь укусить Мишку за плечо.
— Иди отсюда! — замахнулся Михаил. Машка обиженно отпрянула в сторону.
— Может быть, мы все-таки начнем? — саркастически заметил Светик, кончив смеяться.
— Начнем, пожалуй! — пропела Алка.
— А куда спешить? — удивилась Натэллочка. — Поглядите, как хорошо — простор, воздух. А сено как пахнет!
Светик уже гудел, как телеграфный столб. Ни слова не сказав, он начал сооружать волокушу из двух срубленных по дороге березок.
— Значит, так, — сказал он, обращаясь к Михаилу, — ты накладываешь, Алка подвозит, я сгружаю, Натэллочка печет торт.
— Дудки, — сказал Михаил, — я хочу быть рядом с Натэллочкой.
— Ладно, черт с тобой. Давайте только начинать, — уже просительно проговорил Светик.
— Так вези, чего стал? — под хихиканье девчонок, величественно заявил Михаил.
Светик, скрипнув зубами, отправился в дальний конец поля. Алка неохотно поплелась за ним. Так же не торопясь, она отправилась обратно с груженой волокушей и исчезла. Светик успел сделать и выкурить самокрутку, Алки все не было. С ожесточением растоптав окурок, он решительно направился к подводе, где мельтешили фигурки подчиненных. Когда Светик подошел вплотную, то увидел, что коллектив играет в жмурки. Мишка с завязанными глазами, смешно оттопырив зад, пытался поймать девушек. Те повизгивали, но в руки не давались.
— Это нечестно, — ныл Михаил.
Доведенный до белого каления, Светик тихо подкрался и что было силы пнул Михаила. Тот кубарем плюхнулся в так и не разгруженную волокушу.
— Он, девочки! Разве так можно? Шутки шутками... — тут он наконец сдернул повязку и увидел Светика.
— Бить будешь? — мгновенно оценив ситуацию, спросил Михаил.
— Буду, — тихо, но твердо ответил Светик.
— Это непедагогично! — все еще лежа на сене, пытался полемизировать Мишка.
— Ничего. Макаренко, когда надо, морду бил.
— Уж и пошутить нельзя, — заныл Михаил, снова валясь в сено от тычка в шею.
— Мальчики, не деритесь, — запротестовала Натэллочка.
— А вас вожжами по одному месту, — свирепо повернулся Светик. — Последний раз спрашиваю — будете работать?
— Будем, будем! — на этот раз единодушно заявили члены коллектива.
Михаил, сосланный в наказание грузить волокуши, начал неожиданно стараться и даже покрикивать на Алку. Наконец стог поднялся до уровня человеческого роста, и Светик галантно подсадил Натэллочку наверх. Та тут же провалилась по пояс.
— Как же я пирог буду делать? — плаксиво заявила она.
Пришлось Светику самому карабкаться наверх и уминать сено, пока по нему не стало возможным ходить. Натэллочка, осторожно порхая по поверхности, явно не представляла азов геометрии. Вместо четырехугольника она упрямо пыталась сделать круг.