— За что именно вы полагали меня ответственным? — спросил он у Габриэля.
— Николас, это дело тебя не касается, — сказала Джоанна.
— Как это, его не касается? — удивился Габриэль. — Если он отец…
Она не дала мужу закончить:
— Нет, не он!
Выражение лица Габриэля стало еще сумрачнее.
— Так, — заметил он и снова сел, жестом пригласив Николаса сделать то же. А затем повернулся к жене:
— Так вы знаете, кто этот человек, не так ли, Джоанна?
Джоанна кивнула. Она вполне решилась разъяснить муху всю ситуацию, но ей хотелось подождать, пока они останутся наедине.
— Мы не одни, — прошептала она, надеясь, что Габриэль поймет: она не хочет обсуждать это дело.
Но он отказался понимать весьма прозрачный намек.
— Вы должны назвать мне этого человека, — велел он.
Она вздохнула. Клэр прилежнейшим образом изучала поверхность стола: ее голова оставалась спокойной, а руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки. Когда лаэрд потребовал ответа, она подняла глаза и, сделав глубокий вздох, сказала:
— Никакого человека не было, милорд. Габриэль никак не был готов к такому ответу. Он откинулся на спинку стула и целую минуту рассматривал Клэр Мак-Кей, прежде чем снова повернулся к своей жене.
Джоанна тут же кивнула.
— Никакого человека не было, — повторила она заявление Клэр.
Не отрывая взгляда от своего мужа, Джоанна потянулась и взяла руку Клэр в свою.
— Вам лучше быть готовой, — прошептала она.
— Готовой к чему, миледи? — тоже шепотом спросила Клэр.
— К рычанию.
Габриэль не обратил внимания на эту шутку. Он все еще обдумывал новость. И, как ни пытался, не мог понять, зачем эта девушка навлекла на себя такую напасть своей ложью. Он покачал головой в недоумении.
— Это радостные новости, Габриэль, — заметила Джоанна.
Его лицо побагровело, и она догадалась, что он вовсе не считает эти новости радостными. Клэр в испуге сжимала ее руку. Джоанна повернулась к ней:
— У вас нет причин чего-нибудь бояться. Мой муж никогда не обидит вас. Ваши слова просто застали его врасплох, вот и все. Через минуту-другую он придет в себя.
— Может быть, кто-нибудь объяснит мне, кой черт здесь происходит? — потребовал Николас.
— Нет! — завопили одновременно Габриэль, Джоанна и Клэр.
Джоанна первая сообразила, как неучтиво они ведут себя.
— Габриэль, это дело может немного подождать. Мы обсудим его позже, — произнесла она. — Ну пожалуйста! — прибавила Джоанна, поскольку он, кажется, собирался что-то возразить.
Наконец муж кивнул.
— За ужином следует вести только приятные разговоры, — сказала она немного погодя. — Не так ли, Клэр?
— Да, — согласилась девушка. Она выпустила руку Джоанны и выпрямилась на стуле. — А вы уже сообщили вашему брату свои радостные новости?
— Думаю, муж уже сказал, — ответила Джоанна.
— Нет, — возразил Габриэль.
В его голосе все еще чувствовалось раздражение, но Джоанну это не огорчило:
— Отчего же нет?
— Я думал, вам захочется рассказать об этом самой, — ответил он.
Она улыбнулась. Конечно, любопытство Николаса было возбуждено:
— И что же это за новость?
— Я бы хотела, чтобы об этом рассказали вы, — настаивала Джоанна, обращаясь к мужу.
— О чем — об этом? — спрашивал Николас.
— Ваш брат очень нетерпеливый человек, — заметила Клэр. — Но таковы по большей части все англичане, не так ли?
— Нет, — живо возразил Николас. — Джоанна, расскажи мне свою новость.
Резкий тон Николаса поразил Клэр. Ее плечи распрямились еще чуть-чуть, и она нахмурилась, глядя на мужчину, который теперь казался ей грубым боровом.
— Она не бесплодна, — сообщил Габриэль и невольно улыбнулся. Все его солдаты тут же разом кивнули в знак согласия.
— Это правда — она не бесплодна, — заметил Кит. И все мужчины снова закивали. В эту минуту в зал вошли Колум и Лила. Лила опиралась на руку Колума, но отпустила ее, когда они начали спускаться по лестнице. Джоанна улыбнулась при виде счастливой пары, а потом снова обратила внимание на брата.
Судя по его виду, он еще ничего не понимал.
— У меня будет ребенок, Николас.
— Как же так?
Джоанна тут же вспыхнула. Габриэль расхохотался, он нашел забавным смущение жены. Конечно, он не оставил намерения дать ей нагоняй за то, что она не рассказала ему правду о Клэр Мак-Кей, но он не станет повышать на нее голос, чтобы дать почувствовать свое неудовольствие, — из-за ее деликатного состояния.
— Она замужем за нагорцем, — сказал Габриэль, отвечая на нелепый вопрос Николаса. — Вот почему это случилось.
Николас захохотал. Он хлопнул зятя по плечу, поздравляя его, а затем обратился к сестре.
— Это добрая новость, — сказал он, и его голос дрожал от избытка чувств. — Мама будет очень счастлива.
У Джоанны увлажнились глаза. Она потянулась за своим платком, который носила в рукаве блузки.
— Да, мама будет очень счастлива, — соглашалась она, прикладывая платок к уголкам глаз. — Ты, конечно же, должен рассказать ей об этом, когда вернешься в Англию, Николас. Возможно, ей захочется кое-что сшить для ребенка.
— Теперь понимаете, почему я не хотел бы расстраивать жену неприятными новостями? — спросил Габриэль у Николаса.
— Понимаю.
Они и впрямь не собирались рассказывать ей о Рольфе. Она уже ничуть не сомневалась в этом. Мужчины старались избавить ее от треволнений. Конечно, при случае они могли и рассказать ей об этом, но интересно, сколько времени они будут хранить тайну… Их мотивы, разумеется, были продиктованы добросердечностью, но она не собирается позволять им обходиться с ней как с ребенком. Кроме того, это дело следовало обсудить. У нее в голове был основательный план, как помешать Рольфу причинить им хлопоты, и ей хотелось переговорить об этом с Габриэлем.
Ее муж сидел теперь в задумчивости. Николас тоже был погружен в свои мысли. Мужчины хмурились и ничего не ели.
Джоанна не собиралась приступать к болезненной теме до тех пор, покуда мужчины не закончат ужинать. Поэтому она решила перевести разговор на ежедневные дела.
— Ты заметил, что наша наружная стена укреплений почти завершена, Николас? Наши люди основательно поработали за время, прошедшее с твоего последнего приезда сюда.
Николас кивнул.
— Кит, я говорила вам, что вам очень идет макбейновский плед? — заметила она немного погодя.
Солдат усмехнулся:
— Да, миледи, сегодня вы сказали мне это по меньшей мере раз десять.
— А мне она сказала, что в макбейновском пледе мои плечи кажутся более широкими и сильными, — вставил Майкл.
— А мне она сказала, что теперь я кажусь выше, — добавил Линдзи.
— Я хотела всем вам сказать что-нибудь приятное, — вырвалось у Джоанны. — Каждый из вас в макбейновском пледе выглядит еще лучше.
Солдаты засмеялись:
— Мы приняли цвета нашего лаэрда, миледи. Вам незачем больше терзаться по этому поводу.
— А я и не терзаюсь, — защищалась она.
— Тогда почему это вдруг вы стали льстить нам? — спросил Кит.
Она пожала плечами. Мужчины нашли такой ответ чрезвычайно забавным.
Дальше разговор пошел еще веселее, перескакивая с одного на другое. Когда кто-то вспомнил об истории с волками, все начали перекрикивать друг друга, так как каждому хотелось рассказать свою версию храбрости их хозяйки. Джоанна же полагала, что ее брату вовсе не нужно знать об этой истории, но ее протест не был замечен.
Габриэль потянулся к ней и взял за руку. Мужчины кричали и смеялись, а среди этого хаоса Габриэль низко наклонился к Джоанне.
— Ведь вы знаете, что я всегда буду защищать вас, не так ли? — Он задал свой вопрос шепотом.
Джоанна склонилась со своего стула и поцеловала мужа:
— Знаю.
Николас заметил эту сцену нежности между Джоанной и Габриэлем. Он удовлетворенно кивнул. Он правильно поступил, настаивая, чтобы сестра вышла замуж за лаэрда.