— Новосибирск, Братск, Тольятти… И никогда не проектировали для Азии?
— Не приходилось.
— Тогда у меня задача совсем трудная — заставить вас заболеть Азией. Это потрясающая земля. Но в Азии мы строим плохо. А вместе с тем в таких городах, как Самарканд, Бухара, Хива, очень высока культура зодчества, ведь каждый правитель заботился об увековечении своего имени прежде всего с помощью уникальных сооружений. Гур-Эмир, Шахи-Зинда поражают меня, как поражали и своих современников. Купола и минареты пережили не одно землетрясение, не одну войну. Они стоят, как стояли много веков назад, и даже нещадное азиатское солнце не в силах заставить потускнеть их яркую глазурь, состав которой, увы, безвозвратно утерян… Так вот, — спохватился он, — вам разве не хочется запечатлеть нашу эпоху достойно — построить город в пустыне и гордиться тем, что его придумали ленинградцы?
— Выдумать, знаете ли, можно все — построить трудно.
— Но вы же, как я слышал в Москве, бог, Кирилл Владимирович! А ведь богам все можно. И Госстрой вас боится, мне Серафим Михайлович говорил.
— Льстите, льстите, Глеб Семенович! — Попов вскочил и снова сел. Ему некуда было девать энергию. — Нет богов, которых бы Госстрой боялся. — Он засмеялся, но тут же стал вновь серьезным. — А каким вы представляете себе город Солнечный? Что считаете наиболее важным, первостепенным?
— Я не специалист… Но, по-моему, город должен противостоять жаре и холоду, солнцу, пыльным бурям, знойным и морозным ветрам. Пустыня сера, желта, однообразна. Город должен быть ярким. Таких городов у нас в Азии пока еще нет, и диссертаций о них нет… Одни стихи есть.
— А ведь и хорошие стихи могут дать толчок проектантам, не так ли?
— Я готов засесть за стихи, пожалуйста.
— Вы молодец, честное слово! Агитируйте, агитируйте, я еще подумаю.
— Беда в том, что, пока я вас агитирую, город уже строят. И очень плохо. Но в ваших силах пересоздать его и соорудить таким, каким вы его задумаете.
— О, вы уже взяли меня в союзники?!
— Хочу… Есть ведь и еще одно, самое последнее, обстоятельство в цепи моих призывов к вам, учтите. Не все архитекторы и строители — далеко не все — имеют на практике то, что уже существует в системе нашего министерства. Я имею в виду комплексное освоение крупного промышленного района как единого целого. Территориально-производственный комплекс. Единый заказчик, единый подрядчик, своя индустриально-строительная база и один координирующий и руководящий центр — управление строительством, которое руководит созданием комбината и созданием города, прокладкой дорог, линий связи и транспорта, энергетики, организацией снабжения и соцкультбыта. Ну где вы найдете подобную картину, исключающую, по идее, неорганизованность, бесплановость, застройку города разными ведомствами и учреждениями по своему вкусу?
— Почему по идее? — настороженно перебил Попов. И тут же виновато поклонился: — Извините, перебил вас.
— Что вы, что вы! — воскликнул Базанов. — Я ведь не доклад делаю, я лишь агитирую вас. Что касается слов «по идее», скажу честно: стройка есть стройка. Особенно такая далекая, как наша. Бывает неорганизованность, бывает головотяпство. Хотя вам, архитекторам, будут созданы все условия для творческой работы и полная поддержка руководства и партийной организации.
— Короче, на меня придется лишь Госстрой? Недурно!
— Мне, к сожалению, не доводилось еще сталкиваться с этой организацией, о которой я столь наслышан, — Глеб усмехнулся. — Но, может, не так и страшно?
— Если во всем соглашаться с ними — не страшно. Чуть что — бьют бумагой и рублем! — Попов удовлетворенно потер руки, словно умывая их. — А почему вы улыбнулись?
— Вспомнил выражение: «Всегда найдутся эскимосы, которые вырабатывают для африканцев указания, как вести себя во время жары».
— Эскимосы? Ничего! — восхитился Попов.
Вскочил, зашагал по кабинету:
— А мы с вами кто? Мы и есть помогающие им! С чего же вы предлагаете начать битву гигантов?
— Если я сумею вытащить вас на коллегию министерства и вы поддержите нас — успех обеспечен.
Попов продолжал быстро ходить по кабинету, его рыжеватый чуб колыхался. Временами Попов бросал на Базанова короткие оценивающие взгляды.
— Нет! — наконец проговорил он. И после паузы повторил напористо: — Нет, не с этого надо начать! Начать надо с дома. С дома, целесообразного, — видите, я уже говорю вашими словами! — целесообразного в условиях пустыни. Да! — и, словно подводя черту под их разговором, прошел за стол, рухнул в кресло, четко сказал в микрофон: — Попов просит зайти товарищей Яновского, Морозову, Свирина.