На следующей картине Кощей стоял в центре толпы крестьян. Они улыбались, тянули к нему руки, а дети украшали венками.
И везде Кощей изображён в виде плечистого доброго молодца с пронзительными голубыми глазами и удивительно квадратным подбородком. Он так походил на былинного богатыря, что даже Рита заметила:
– А Кощей хорошо выглядит.
– Ха-ха, принцесса Маргарита Грандчестерская влюбилась в Доброго Кощея!
Рита ударила Толю кулачком в плечо:
– Вовсе нет!
В другое время Толя ещё долго подшучивал бы над Ритой, но сейчас ему вдруг стало жалко сестрёнку.
– Ну, я пошутил, прости.
Но Рита уже не смотрела на Толю. Она показала на одну картину:
– Смотри, смотри, кто там!
Толя посмотрел на картину. Добрый Кощей сидел в лодке и грёб по направлению к кораблю. По волнам плавали обломки, а второй корабль лежал разбитый на скале. Лодка была полна мокрых людей, которых Кощей спас после крушения.
– И чего? – не понял Толя. – Очередная ерунда про то, какой Кощей добрый и смелый.
– Да вон, внизу, под картиной.
И тут Толя увидел, что на полу, съёжившись в комок, сидело Чудо-юдо. Оно не принимало никакого облика, оставаясь бесформенной полупрозрачной тучкой. Вдобавок издавало странные звуки, похожие на рыдания.
Увидев детей, Чудо-юдо попробовало улететь, но Толя уверенно ухватил его за туловище:
– Верни кристалл, негодяй.
– Я бы рад. Но его забрал Кощей.
– И не расколдовал тебя, как ты наделся?
– Ах, увы, нет…
– Так тебе и надо, – заметила Рита.
– Ах, простите меня, дети. Я наделся, что верну свой облик, но вместо этого причинил вам зло.
Толя отпустил Чудо-юдо:
– Ладно, пойдём с нами. Попробуем уговорить Кощея. Не зря же он называет себя «Добрый».
Чудо-юдо с благодарностью приняло облик сразу и Толи, и Риты, отрастив на своём теле две головы.
– И вот это вот прекращай делать, – попросила Рита. – Жутко выглядят твои превращения.
– Ах, – вздохнуло Чудо-юдо, – но это происходит помимо моей воли. Я принимаю образы того, что заполняет мой ум.
– Всё равно, – добавил Толя. – Контролируй себя. Или заполняй ум чем-то другим.
– Я попробую, – смиренно ответило Чудо-юдо.
Сопровождая ребят по воздуху, Чудо-юдо влетело вместе с ними в тронный зал. В дальней его части возвышался сверкающий трон, к которому вела красная дорожка. Самого Кощея на троне не разглядеть, так далеко он был.
– Я уже устала шагать, – вздохнула Рита.
– Да, – согласился Толя. – Тут должны самокаты или велосипеды выдавать.
У начала красной дорожки стражник оставил детей и ушёл.
К ним подскочил высокий вертлявый придворный в зелёном камзоле с золотыми пуговицами, на голове – розовый парик. Приложив к глазу монокль, он взглянул на детей с высоты своего роста:
– Это и есть принцесса Маргарита Грандчестерская?
– Хайп, – устало ответила Рита.
– Хайп, – придворный сложился пополам в поклоне.
Не разгибаясь, он сунул Толе какой-то свиток:
– Это список добрых дел Доброго Кощея. Перед тем как начать беседу с ним, вы должны восславить одно из его добрых деяний и рассказать, чем именно оно вам понравилось.
– Блин, как в школе, – ответил Толя, разворачивая свиток.
Толя и Рита отправились по бесконечно длинной дорожке к трону. По пути им иногда встречались придворные, разодетые в пышные одежды. Некоторых из них несли слуги в паланкине[3], некоторых катили в каретах.
Чем ближе трон, тем сильнее волновались дети: ведь они сейчас встретятся с загадочным правителем сказочной страны.
И от его милости зависит, смогут ли они вернуться обратно к папе и маме…
Глава 12. Кощей поступает по-хорошему
Возле трона придворных скопилось так много, что даже было тесно. Но на красную дорожку никто не заступал, поэтому дети шли свободно. А Чудо-юдо так напугалось, что съёжилось и спряталось за их спины.
– Что-то Кощей совсем не такой, как на картинах… – шепнула Рита.
– Вот и прошла твоя любовь? – ответил Толя.
Добрый Кощей сидел выше всех, закованный в сверкающие латы. Его голова больше напоминала обтянутый кожей череп. На совершенно голой макушке возвышалась большая золотая корона. При этом нельзя сказать, что Кощей был тщедушный. Нет, если судить по внушительным латам, у него вполне богатырское телосложение. Только вот не было ни доброго взгляда, ни обаятельного квадратного подбородка.
Из глубоких чёрных глазниц на детей уставились два блестящих глаза, взгляд которых был какой угодно, но только не добрый.
3