— Нет.
— Садитесь. Обвинение, прошу Вас.
Так началось первое слушание по делу об убийстве небезызвестного правозащитника и его жены. Публике представлено первое доказательство — видеозапись с камеры наблюдения, установленной в гостиной убитых.
— Уважаемые присяжные-заседатели, как мы знаем из протокола выемки видеозаписи, к сожалению для следствия и к счастью для наших глаз, безвозвратно стерта часть видеозаписи, содержащая процесс выброса лютой ярости подсудимого. Как Вестникову это удалось— загадка, оставшаяся неразрешенной по сей день. Для нашего внимания Вестников оставил лишь слабо сыгранную прелюдию и кровавый исход вечера. Но и этого будет достаточно для установления истины.
Итак, что мы видим. Словно по расписанию, 19:00, звонок. Удивленный Михаил неспешно подходит к двери и впускает Вестникова. Ничего не подозревающая Алена гостеприимно приглашает незваного гостя к столу. Михаил, наполнив бокалы и осознав цель визита, о чем-то просит супругу. Алена выходит из комнаты, и на этом картинка замирает. Через час десять, судя по таймкоду, видео возобновляется. На столе и на полу разбросана разбитая посуда. Вестников, как обезумевший, мечется по комнате и стирает свои отпечатки. Михаил с темно-бурым пятном на затылке лежит на полу. Его безжизненный взгляд направлен в сторону трупа жены. Мертвая Алена лежит недалеко от Михаила с повернутой к нему головой. Платье, покрытое кровавым пятном во всю талию, разорвано в клочья. На светлой коже ног и рук, не скрытой от глаз обрывками оставшейся ткани, нет места от синяков и ссадин. Руки скручены неестественным образом и связаны, во рту темная ткань. Картинка замирает. Через тридцать минут видео снова продолжается. Вестников сидит в углу, держась руками за голову. Выездная бригада скорой помощи покидает место преступления. Полицейские осматривают трупы, фотографируют, фиксируют орудия убийства, надпись на стене, упаковывают вещественные доказательства.
Уцелевшие кадры варварской казни Цветковых отчасти раскрывают нам картину произошедшего, и что не менее важно, — истинную природу Вестникова. Вестников, надев маску дружелюбия, инсценировал мирную цель беседы. Хладнокровно расправившись с Михаилом и оставив его в сознании истекать кровью, Вестников приступил к его мучительной пытке — скрутил, связал и взял силой самое дорогое сердцу Михаила, сдавив своим грязным носком терзающие душу крики. Пытаясь спасти собственную шкуру, Вестников поспешил уничтожить следы своего присутствия в ставшей приютом для зла комнате — стер свои отпечатки, удалил часть видеозаписи с камеры наблюдения, промахнувшись всего на несколько секунд. Осознав, что его могли видеть соседи, придумал дьявольский план — решился вызвать полицию и предстать перед блюстителями закона в качестве жертвы.
Только представьте, каким коварным, злым и расчетливым должен быть ум человека, какой темной должна быть его душа, какими гадкими должны быть его мысли и намерения, чтобы в такой короткий срок изуродовать последние минуты жизни ни в чем не повинных людей, замести, хоть и безуспешно, следы, и в считанные минуты разработать новую, не менее вероломную, стратегию. Данное видео доказывает, что Вестников прекрасно осознавал происходящее, легко ориентировался в обстановке и руководил своими действиями. А это, дамы и господа, означает одно — наличие у Вестникова умысла в совершении преступления.
Опустив лист бумаги на стол, прокурор бросил мимолетный взгляд на судью.
— У Вас все? — спросил судья.
— Да, Ваша честь.
— Спасибо. Защита, возражения будут?
— Да, Ваша честь, — приподнявшись, ответил адвокат.
— Пожалуйста, — скомандовал судья.
— Всем доброго дня, если он может быть добрым после такого количества заклинаний, — темная душа, коварный ум, дьявольский план… Страшный Вы человек, господин прокурор! — шутливо начал адвокат.
Под предлогом подойти ближе к монитору Костин адвокат встал в центре зала и направил весь свой шарм на присяжных. Адвокат был полной противоположностью прокурора как внешне, так и внутренне. Вальяжный, поджарый, привлекательный мужчина средних лет, моложе прокурора примерно на семнадцать-двадцать лет, заполнил весь зал своей энергией. Голливудская улыбка адвоката против волевого подбородка прокурора. Блестящий заигрывающий взгляд против нахмуренных бровей и острых скул. Ухоженные смоляные волосы против тусклости седины.
Внешность была не единственным тузом в рукаве адвоката. Лощеные манеры, выразительная речь и мужское обаяние были эффективными орудиями умелого мастера.