Тренированное аурное тело напоминает полуматериальное стекло, становясь упругим защитным полем, окутывающим человека. Но, кроме ряда приятных мелочей, вроде управления температурой или пассивной защиты, не позволяющей комарам меня кусать, оно имеет ряд других преимуществ, ради которых его, собственно, и тренируют с младенческого возраста. Одним из наиболее существенных достоинств правильно работающей ауры служит ментальная чувствительность – большинство аристократов сразу определят, если на них посмотрит кто-либо, испытывающий сильные эмоции, и даже смогут определить «вкус» толкнувшего их аурное тело взгляда. Даже раздосадованный короткий взгляд конного извозчика, получившего не так много чаевых, как бы хотелось последнему, ощущается как короткий тупой тычок.
Почти четыре года моей жизни в Лондоне я провел под бомбардировкой ауры. Настороженные, враждебные, боязливые, панические, желающие убить, прогоняющие, обдающие огненным душем неистовой ненависти. За пределы особняка приходилось выходить довольно часто, хотя даже в нем я чувствовал чужое наблюдение и эмоции. Отец и старшие братья, к которым я неоднократно обращался с этой проблемой, называли ее «аурным беспокойством», которое и лечилось жизнью в большом городе. Последнее заодно и было поводом, по которому мне был заказан вход в семейный замок. Гримфейт был единственным местом, где я чувствовал себя в безопасности и мог расслабиться.
То, что я не ощущал враждебных и настороженных взглядов на «Кристине», в поезде и сейчас, находясь в собственном особняке… было очень странно. Постоянно приходилось скидывать вину на шок от смены места жительства. Хотя, быть может, мои проблемы решаются куда проще и нужно лишь регулярно в кого-нибудь стрелять? Сплошные загадки.
- Сэр, во дворе стоят два контейнера. Не изволите отдать приказ, что с ними делать? - обратился ко мне Уокер, успев поймать перед выходом. Я счел полученные ранения и головную боль недостаточными, чтобы оттягивать запланированные экскурсии по Токио, посему планировал небольшой выезд в город.
- Тот, что с синей маркировкой орла на замках, разрешаю открыть и перенести его содержимое в подвалы особняка, - я выложил часть привезенных с собой ключей от контейнера, - Только настоятельно прошу, мистер Уокер – обеспечьте содержимому наилучшие условия для хранения!
- Могу ли я поинтересоваться заранее содержимым данного контейнера, сэр?
- Да, мистер Уокер. Там всего лишь кофе марки «Оксфорд премиум» и сигареты «Эксельсиор лонг». Кофе хранится в больших жестяных банках, поэтому совершенно не требовательно к условиям хранения. Коробки сигарет этим похвастаться не могут, но я питаю надежду, что вопрос с их размещением вы сможете решить.
- Да, сэр. А второй контейнер?
- Он будет ждать моего выздоровления.
Несколько тонн любимых продуктов в чужой стране – суровая необходимость. Знание, что у меня есть хороший запас, грело душу. Но недолго, достаточно было сесть в мобиль, как настроение начало портиться.
Первым, что меня не порадовало, была сама машина.
Япония, как Англия и большинство других высокоразвитых стран, отдавала предпочтение городским транспортным сетям на рельсах. Трио из парового трамвая, метро и кареты обеспечивало недорогое движение в городских пределах. В сельскохозяйственных хабитатах использовалась преимущественно внутренняя паровозная сеть. Большинство серьезных и уважаемых господ, включая аристократию, отдавали предпочтение старым добрым каретам с лошадьми, когда расстояния не отличались серьезностью. Автомобили же… о них можно сказать две вещи – небольшие модели расцениваются на вес золота, являясь чуть ли не произведением искусства каждая, а практичные - с собственным заборником эфира и достаточной броней - уже похожи объемом и весом на танк.