— Прекрати воровать мою рыбу, Плоская Тень! — внезапно взорвалась Шино, мигом теряя весь лоск шикарной японской девушки, умницы и красавицы.
— Слепая Вывеска, — тихо отбрила её Момо, заставляя разразиться ругательствами.
Уокер недоуменно поднял одну бровь, Легран сделала большие глаза, а я оценил расстояние между тарелкой Цурумы и сиденьем её оппонентки, на котором безвольно развалилась худая фигурка. Получалось метра три по диагонали… и да, в тарелке у Шино было куда явный недостаток любовно разделанной ей на мелкие кусочки рыбы. Как?!
— Эй, а где мой омлет?! — спохватилась Рейко, тут же уставившись с огромным подозрением на Гэндзи. Та вообще изобразила умирающий вид, столь знакомый мне по больнице.
Талант. Стоп. А как она мой суп без собственной ложки украла?!
После обеда близняшки позвали меня в подвал, демонстрировать мой обновленный гардероб. Тянущая боль в груди не помешала мне перемерить кучу своих костюмов, обзаведшихся подкладкой из «ирландской паутинки» — тончайшей и дорогущей сетки из металла. В моем случае был использован один из самых качественных сплавов гладия, титана и серенита, превращающий академический или выходной костюм в очень неплохой доспех. Более того, подкладки из сеточек были способны частично улавливать энергетические выплески, распределяя их по собственной структуре. В Англии уличенный в ношении подобной скрытой брони джентльмен определенно бы заслужил общественное порицание, будучи раскрытым, но здесь… я даже поругал себя в мыслях, коря за то, что не озаботился подобным гардеробом ранее.
Пара-тройка килограмм дополнительного веса плюс необходимость приспособить свое сенсорное восприятие — плевая цена для такой защиты. К примеру, имей я подобную одежную кольчужку ранее, то не получил бы два ранения осколками от собственной гранаты, брошенной Распутиным. Шрамы украшают мужчину, но их у меня для будущих шестнадцати лет как-то многовато.
— Хозяин, мы хотим награды, — хором и монотонно произнесли стоящие передо мной близняшки.
— Будет, — твердо кивнул я, делая себе зарубку на будущее.
Одержимые горничные действительно себя вели хорошо. Пока. Несмотря на свою внешнюю безэмоциональность, у них обеих всё в порядке с юмором, особенно чёрным. То, что они пока держатся, не доводя до истерики слуг и гостей, я считал даром свыше. Они единственные, кого боялись до судорог еноты моей сестры, но, к сожалению, сами гонять их не любили. Эдна с Камиллой любили вызывать эмоции у разумных.
— Кстати, — обернулся я у выхода из подвала к продолжающим смирно стоять со сложенными ручками блондинкам, — Я провел большую разъяснительную беседу с госпожой Гэндзи и госпожой Цурумой. В меру своих сил, я им объяснил, что заходить в Зал Владык или мой кабинет нельзя и что это грозит смертью как минимум им. Будьте добры проследить за нашими гостями.
Хоровое «Да» было мне ответом.
Несмотря на то, что Шино и Момо вызывали у меня большую симпатию, не просто как девушки, а как почти профессиональные хранители моего собственного тела, я прекрасно осознавал, чем может закончиться их случайное (или не очень) прикосновение к тайнам Эмберхартов. Более того, я был уверен, что с ними подобный разговор был проведен еще до нашего знакомства, но перестраховка в таком случае совсем не повредит.
Медленно стуча тростью по полированному камню коридоров, я дошёл до своей комнаты-кабинета, чтобы зарыться носом в свежую прессу.
Новости в Японии и мире были совсем неспокойными. Цивилизованная Европа с волнением следила за судьбой экспериментальный подводных хабитатов — очень дорогого и очень амбициозного проекта, затеянного рядом стран. До сих пор нераскрытая группировка лиц упорно пыталась саботировать строительство подводных сооружений, ничего не заявляя на публику. Расходы по охране уже приближались к трети общего бюджета проекта, что вызывало широчайший общественный резонанс.
В Англии опять случилось осеннее обострение. Крупные бунты железнодорожников произошли сразу в Плимуте, Карлайле и Мидлсбро. Восстания были настолько серьезными, что королю Генриху пришлось отдавать приказ о отключении питания рельсовых путей, выдвинув силы быстрого реагирования аж через неделю. Решение было спорным, так как большей части бунтовщиков, которым пришлось вылезти из костюмов, удалось скрыться в английских хабитатах, откуда никто не спешил их выдавать. Разумеется, а откуда их набирают? Именно там, в хабитатах. Столь спорное королевское решение вызвало многочисленные кривотолки среди прессы и интеллигенции.