Выбрать главу
Вы налейте-тко мне чару зелена́ вина, Вы не малую стопу́ — да полтора ведра, 140 И весу в ней кладите полтора пуда́, Подлейте эту чарочку сладки́м вином, Подсыпьте эту чару белым сахаром. Наливали эту чару зелена́ вина, Но не малую стопу — да полтора ведра, 145 В ней как весу положили полтора пуда́, Подсыпа́ли эту чару белым сахаром. Берет князь Владимир во белы́ руки́, Положил на подносы золоченые, Подносит ён Иванушку Дубровицю: 150 — А що ай же ты Иванушко Дубровиць, Стань-ко нынь на ноженьки на резвые, Приупрись на сапожки козловые, Ты бери-тко эту чарочку одной рукой, Выпивай-ко эту чару на единой здох! 155 А ще ставится Ванюшечка на ножки на резвыи, Приуперся на сапожки козловые, Крест кладет он по-писа́ному, Поклон провёл по-ученому. Берет он эту чару одной ручкой, 160 Выпивал он эту чару на единой здох, На ногах стоит Ванюша — не качается, Говорит он с князем — не мешается: — Благодарю я ти, Владимер сто́льнё-кеевской, За твое́ я за напитки медвя́ныя, 165 За твое́ я за закуски саха́рние. Еду-буду я во матушку темну́ орду, Еду-буду я Добрыни да Василью во товарищах, Буду я коней кормить-поить да их ухаживать, Их седлать, уздать и окольчуживать! 170 Тут ведь скоры́м Владимир поворот держал. Садился он да за дубовый стол, Считал-то он бесчётну золоту казну, Выбирал он тут дани-выходы. Пораздёрнули тут столы да все дубовые 175 И пораздёрнули скамеечки кленовые, Повы́стали три уда́лых до́бра мо́лодца, Повышли оны серед палат да белокаменных. Крест кладут да по-писа́ному, Поклон кладут да по-ученому, 180 На все стороны оне да поклоняются, Князю-то Владимиру в особину, Со княгиней-то оне, со Опраксией, Подходит-то Василий ко дубову́ столу, Берет он бессчетну золоту казну, 185 Спустил-то он казну да во глубок карман, — Тут-то со палат три уда́лых добрых мо́лодца отправились. Пораздёрнули они да двери на́ пету, Повышли-то они да на широк на двор, Два уда́лых добрых мо́лодца, пошли к добры́м коням. 190 А третий уда́лина остался на крылечке на перёноем. Тут-от между собой оны да речь вели: — Как ехать нам, уда́лым, на темну́ орду, А где бы нам в чисто́м поле́ посъехаться? Посъехаться у тово ли то у ка́мени у Ла́тыря, 195 У тово ль теперь у дуба у Синявина, На тых на трех дорожках на крестовыих! Два уда́лых добрых молодца Сели на добры́х коней, поехали,
А третий уда́лина пешо́м пошел, 200 Пешо́м пошел по городу по Кееву, Уклонил теперь ён свою голову, Ниже он плець могучиих, Утупи́л он очи ясные Во матушку сыру землю́. 205 Приходит он да к ро́дной матушке, Ко честно́й вдове Офимье Олександровны, Приходит он прикручинивши да и припечаливши. Говорит ему родитель его матушка, Да честна́ вдова Офимья Олександровна: 210 — Молодой Добрыня сын Никитинец, Ты чего пришел со честна́ пиру да прикручинивши, Прикручинивши да припечаливши? Ме́стецько ль тебе во перу́ было не по́ люби? Аль чарочкой тебя в перу́ да прио́бнесли? 215 Аль пьяница-собака приоблаяла? Говорит-то тут Добрыня сын Никитинец: — Ме́стецько было ми в перу́ по́ люби, Чарочкой меня не о́бнесли, И пьяница-собака не облаяла. 220 А только ты зачим меня, матушка, бессчастного споро́дила? И на сёй на белый свет меня попу́стила? Спороди́ла бы меня ты, ро́дна матушка, Во синё морё бы каменем валу́чиим на глубоко дно, — Лежал бы я там век по́ веку без шевелимости! 225 Или на морской берег меня да гоголи́ноцькой, — Стоял бы я век по́ веку без шевелимости! Или во чисто́ поле́ меня сырым дубо́м, — Стоял бы я тут век по́ веку без шевелимости! Говорит ему тут ро́дна матушка, 230 Честна́ вдова Офимья Олександровна: — Ай же ты, рожоно мое дитятко, Молодой Добрыня сын Никитинец, Рада бы была теби я спо́родить Силой я тебя в Илью Муромца, 235 Смелостью в Олешку Поповиця, Красотой в Самсона-богатыря, — Так ну-ка бог не по́велел! Говорит ему тут ро́дная-то матушка, Та честна́ вдова Офимия Олександровна: 240 — Аще ай же ты, рожо́но родно дитятко, Молодой Добрыня сын Никитинец, На кого же оставляешь ро́дну матушку? На кого ты покидаешь молоду́ жену? Говорит-то тут Добрыня сын Никитинец: 245 — Оставляю-ко я матушку я на́ бога́, А молоду́ жену — вдовей, моя Настасья, три́ года́. А если три́ году́ не до́ждешьсе, — Так жди меня и шесть годов. А шести годов не до́ждешься, — 250 Так жди меня и деветь лет. Девети годов не до́ждешьсе, — Так жди меня и двенадцать год. Двенадцать год не до́ждешьсе, — Хоть вдовой живи, хоть заму́ж иди, 255 Хоть за кня́зей иди, хоть за бо́яров, Хоть за сильных могучих бога́тырей. А не ходи-тко за Олешку Поповиця, — Олешка Поповиць мне крестовой брат. Идет Добрынюшка во глубо́к погре́б, 260 Снимает он с себя платья цве́тные, Надевает-то он военные И берет с собой поспехи молодецкие, Берет-то ён палицу булатнюю, Берет-то ён копье да мурзамецкое, 265 Берет-то ён туго́й-то лук разрывчатый С тема́ со стрела́мы со каленыма. А берет-то на коня-то он напотницьки, На напотницьки берет ён подпотницьки, На подпотницьки берет ён мягки войлуцьки, 270 И берет-то он седёлышко черкальское О двенадцати подпругах о шелко́выих, О двенадцати о пряжках золоченыих, И о двенадцать шпинёцьках железныих, Подпруги-то шелко́выи, 275 Не простого они шолку — шаматынского, Пряжечки теперь да золоченые, Не простого они золота — червонного; А шпинёцьки теперь да железные, Не простого-то железа есть — булатного. 280 На коня-то он берет уздечку золоченую С тема повода́ма со шелко́выма. Повышел-то Добрыня на широк на двор Седлать-уздать он своего коня доброго. Накладывал уздецьку золоченую, 285 Накладывал на коня-то он напотницьки, На напотницьки — подпотницьки, На подпотницьки — мягки войлуцьки, На войлук клал седёлышко черкальское О двенадцати подпругах о шелко́выих. 290 Он подпруги тут подтягивал, покрякивал, — Они только тянутся, да только не́ рвутся. А пряжечки теперь да золоченые, Не гнутся они да и не ло́мятся. Шпинёцьки жалеза есть булатного. 295 Хоть гнутся-то они, да тут не ломятся. Видели только до́бра мо́лодца, что он коня седлал, А слышали его, что он наказывал, Не видли-то ведь си́дуци И с широка́ двора поедучи. 300 Со двора он поехал не воротыма, Да и по городу поехал не дорогыма, — Переехал он через тыны́ дворовыи, И переехал через стены городо́вые. И повыехал в раздо́лье во цисто́ поле́, 305 Не буря ль в поле подымается, — А добрый мо́лодец да отправляется, Он като́м кати́т, так только пыль стоит, Вот посъехались уда́лы до́бры мо́лодцы, В том-то ведь оны да во цисто́м поли́, 310 У того они у дуба у Синявина. У того они у каменя у Ла́тыря, На тых на трех дорогах на крестовыих. Они съехались да поздоровались, Слезли тут оны с добрых коней, 315 Пораздёрнули шатры белополо́тняны, Принасы́пали пшены́ да белоя́ровой Оны своим коням да добрыим, А самы оны, да до́бры мо́лодцы, гулять пошли, Гулять пошли да по чисту́ полю́. 320 Тут оны между собой советовали: — Как нам ехать, как нам быть да во темну́ орду? Нам торопиться быть туды́ да не́чего.