Добрыня Никитич и Алеша Попович

Ясна сокола у ей да всё заморьского,
35 Шчобы лицико — поро́шки снежку белого,
Ягодиночки в лици да маку красного;
Шчобы ростом-то она была нема́ла и умом свёрсна.
Шчобы было бы кому да поклонятисе,
Шчобы было бы кому да покорятисе,
40 Шчобы было бы кого мне-ка кнегиной звать?
Тут как бо́льшей-от хоронитце за среднёго,
Ише среднёй-от хоронитце за ме́ньшого;
Ай от ме́ньшого Владимиру ответу нет.
Как в ту-ту всё пору́ было, в то время
45 Тут выходит-выступает доброй молодець
Шчо по имени Дунаюшко Ивановиць;
Из за тех-ли всё скамеёк белоду́бовых,
Из-за тех-ли из-за столов да всё дубо́выих.
Из-за тех-ли из-за скатертей шелко́выих
50 Тут выходит-выступает доброй молодець
Да по имени Дунаюшко Ивановиць.
Наливат ёму Владимир цяроцьку всё зелена́ вина,
Зелёна́ ёму вина всё полтора ведра;
Выпиваёт тут Дунай да на единой дух;
55 Наливаёт он ему всё пива пьяного;
Принимает Дунай да едино́й рукой,
Выпивает Дунай да на еди́ной дух;
Наливаёт Владимир-князь да мёду сладкого,
Мёду сладкого ему да полтора ведра;
60 Выпивает Дунай да на единой дух;
Ише стал тут Владимер-от выспрашивать:
— Уж ты гой еси, Дунаюшко Ивановиць!
Ты не знаешь ли да ты мне всё обручници,
Ты обручници мне, да красной девици,
65 Ай походоцька штобы была павинная,
Тиха рець-та у ей да лебединная,
Ай ведь брови-ти у ей да цёрна соболя,
Ише оци-ти у ей да ясна сокола,
Шчобы лицико — порошки снежку белого,
70 Во лици у ей ведь я́годинки маку красного;
Шчобы было кому да покоритисе,
Шчобы было кому да поклонитисе,
Шчобы было кого мне-ка кнегиной звать?
Говорил-то тут Дунаюшко Ивановиць:
75 — Я ведь знаю, князь Владимир, тебе красну девицю,
Я во том знаю во Ця́хови, во Ля́хови
У того-ли короля всё Ляхоми́ньского;
А ведь есь его две доце́ри любимыих:
Да одна-то доць Настасья Королевисьня,
80 Полени́ця она всё приуда́лая; —
Не тебе-та та жона, не тебе та ведь;
А друга-та доць есь Опраксе́я Королевисьня:
Ай сидит она за тридеветь замоцьками заморьскима,
Шчобы красно-то ей солнышко не о́пёкло,
85 Шчобы буйны-ти ветры не завеели,
Шчобы народ ей, люди добры не увидели.
Говорил-то Владимир-князь да стольне-киевской:
— Ты бери-ко-се, Дунай, да сын Ивановиць,
Ты бери-ко-се у мня да золотой казны,
90 Ты бери-ко-се ты силы скольки надобно.
Говорит-то Дунай да таковы реци:
— Уж ты гой еси, кра́сно наше солнышко,
Ты Владимир ведь князь всё стольнё-киевской!
С богато́й-то мне казной да не купить будёт;
95 Мне-ка дай тольки два братёлка крестового,
Мне крестового два братёлка названого:
Мне того-ли Добрынюшку Никитиця,
Мне того-ли Олёшеньку Поповиця.
Они скоро собрались, скоро́ поехали.
100 Приезжают к королю всё к Ляхоми́нскому;
Тут веде́тце у короля-та всё поце́сен пир.
Ай оставил-то Добрынюшку Микитиця,
Он оставил Олёшеньку Поповиця,
Оставил братице́й крестовых-то
105 Он ведь тут у короля на широко́м двори;
Тут пришел Дунаюшко к королю-ту на ясны́ оци.
Говорит-то король да таковы слова:
— Добро жаловать, Дунаюшко Ивановиць!
Ты пошто же пришел, пошто приехал к нам:
110 Ты служить-то ли ко мне по-старому,
Ай по-старому служить ко мне по-прежному,
Или со силушкой пришел ты под меня разьве с великою,
Разьве скорым послом ты ко мне послан-то?
Говорит ему Дунай да таковы реци:
115 — Не служить-то я к тебе да верой правдою,
Не послом-то я к тебе да пришел посланый,
Я пришел к тебе, приехал сватом свататьце
За своёго-то за красного за солнышка,
За того-ли я за князя за Владимира.
120 Говорил ёму король да таковы слова.
Наливал-то ёму цяру зелёна вина,
Зелёна́ ёму вина да полтора ведра;
Выпивал Дунай да на единой дух.
Наливал ему да пива пьяного;
125 Выпивал Дунай да на единой дух.
Наливал ёму мёду сладкого;
Как ведь выпивал Дунай да мёду сладкого.
Ише стал-то Дунаюшко всё веселёхонёк.
Говорит-то он королю да во второй након,
130 Говорит он королю да во трете́й након:
— Ты отдай, отдай, король да Ляхоминьской ты,
Ты отдай-ко-се свою-ту доць любимую
Ишше ту-ли Опраксею Королевисьню
Ты за нашого за красного за солнышка,
135 За того-ли всё за князя за Владимера!
Говорит-то король да Ляхоминьския:
— Не отдам-то Опраксеи Королевисьни:
Опекат-то он всё куци всё назёмныя;
Я ишше́ слыхал у вас про князя про Владимира, —
140 Белото́й-то он всё как коте́льня-та прига́рина.
Тут не лютоё зе́льё розгорелосе,
Богатырско-то серьцё проскрипелосе;
Он хватил-то всё татарина тут за́ ноги;
В одну сторону махнёт — валитце улицёй,
145 Што в другу-ту он махнёт — да переулками.
Засьвисьтел-то тут Дунаюшко во турей рог;
Тут наехали два брателка крестовые:
Как перво́й-от всё Добрынюшка Никитиць млад,
Шчо другой-от Олёшенька Поповськой сын;
150 Они за́чели-то бить со старого до малого.
По подстоликам король-от всё тулеитце,
Куньей шубоцькой король всё прикрываитце.
Говорит-то Дунай да таковы реци:
— Ты не бойсе-ко, король всё Ляхоминьскыя!
155 Не убьём-то мы тебя да зберегём мы всё.
Тут ставаёт всё король, король скорёхонько;
Он ведь кланелсэ Дунаюшку низёхонько:
— Уж ты гой еси, Дунай да сын Ивановиць!
Ты бери-ко Опраксеюшку у мня да с чесьти, с радосьти;
160 Ты оставь мне-ка силы хоть на семяна.
Тут как скоро Дунаюшко-то приступил к замкам заморьскиим,
Он прибил-то всё ведь крепких караульщиков,
Притоптал-то он ведь вси замки заморьския.
Опраксеюшка скоцила на резвы́ ноги
165 Со того-ли со стула рыта бархата:
— Я кого-то, как кого теперь увидяла!
Я того-ли всё Дунаюшка сына Ивановиця.
Он тут брал-то Опраксеюшку всё за праву́ руку,
Он за те-ли ей за перьсни за злацёныя,
170 Он повёл-то Опраксею на широкой двор;
Как Опраксею-Королевисьню он на руках несёт,
Ище сам он по се́ням-то в крови да до колен бредёт.
Тут поехали они да в красён Киев-град
Ко тому-ли ко ласковому князю ко Владимиру;
175 Приезжали они да в славной Киев-град.
Принимали с Опраксеей-то Владимир по злату́ венцю;
Как повёлсе тут к их на радосьти поцесён пир,
Да поцесён у их пир да тут на весь на мир,
На кнезье́й у их да всё бо́яров
180 Да на сильних на могуцих на бога́тырей,
Тут на трёх-то всё на братьицей крестовыих:
На того-ли на Дунаюшка сына Ивановиця,
На того-ли на Добрынюшку сына Никитиця,
Шьчо на того-ли на Олёшеньку да на Поповиця.