Добрыня Никитич и Алеша Попович

А тебе жа как выйти на улоцку
20 Ишша с малыма робятами поиграти.
Да которы робята двадцати пети,
Ишша он ведь Добрыня двенадцати.
А пошёл как Добрынюшка на улоцку,
Ишшо стал он шутоцки зашуцивать:
25 Кого за руку возьмёт, — руку выдернёт,
Кого за ногу подопнёт, — ногу вы́шибё.
По белой шеи ударит, — голова ведь с плець,
Доходили ети жалобы великие жа,
Доходили до его ведь до матушки,
30 До цесной вдовы Омыльфы Тимофеёвны.
А молоды Добрынюшка Микитиц млад
Он падат своей матушке в резвы ноги.
— Уж ты ой, государыня матушка!
Бласлови-тко меня идти-ехати
35 Да во далецё Добрыню во цисто полё,
Да уцитьсе на тур (так) богатырской жа.
Добрынина матушка росплакалась:
— Уж ты молоды Добрынюшка Микитиць млад!
Ты не в полном уми, не в полном разуми,
40 Не в великом, Добрынюш(к)а возрасти:
Да напрасно головушка погинёт ведь.
Он ведь падат своей матушки во второй након:
— Уж ты ой, государыня матушка!
Бласловишь ты миня, я поеду жа;
45 Не бласловишь ты меня, я поеду жа.
— Тебе бог бласловит, цядо милоё
И молоды Добрынюшка Микитиць млад,
Тебе ехать во далецё в цисто полё
А уцитьсе на тур богатырской жа.
50 А молоды Добрынюшка Микитиць млад
Он выходит на се́реду кирписьнею,
Он молитьсе спасу прецистому,
Он божьей-то матери, богородици.
Да пошёл как Добрыня на конюшон двор.
55 Он берёт ведь тут добра коня,
Он добра-та коня со семи цепей;
Он накладыват уздецу тасмяную,
Уздат во уздилиця булатные;
Он накидывал Добрынюшка войлуцёк,
60 Он на войлуцёк Добрынюшка седёлышко;
Подпрягал он двенадцать подпруженёк,
А ишша две подпружки подпрягаюци,
Да не ради басы, ради крепости,
Да не сшиб бы богатыря добрый конь,
65 Не оставил бы богатыря в цистом поли.
Надеваёт он латы булатные,
Да берёт он с собой палку (так) воинною,
Да берёт он с собой саблю вострою,
Он берёт ведь с собой востро копьё.
70 Скоро он скацит на добра коня;
У ворот приворотников не спрашивал, —
Он махал церес стену городовую,
Ишша ехал Добрыня по цисту полю, —
Во чистом-то поли курева стоит,
75 В куревы как богатыря не видети.
Как во ту-то пору, в то-то времецко
Ко той вдовы Омыльфы Тимофеёвны
Приезжала полениця удалая,
Ишша стар-от казак Илья Муровиць.
80 Становил он коня к дубову столбу,
Да вязал он коня к золоту кольцю.
Да в грыдню́ он идёт не с упадками, —
Отпираёт он двери тут на́ пяту.
Да в грыдню́-ту идёт, — богу молитсе,
85 Молитьсе спасу прецистому
А бо́жьей-то матери, богородици,
А цесной вдовы Омы́льфы поклоня́итсе.
А цесна вдова Омыльфа Тимофеёвна
А пои́т поленицю, она кормит тут;
90 А сама поленици наказыват,
Да наказыват поленици, наговарыват:
— Уж ты, ах, полениця удалая,
Уж ты стар казак Илья Муровиць!
Ты поедёшь, Илья, во цисто полё;
95 Ты увидишь моё цядо милоё,
Ишша молоды Добрынюшку Микитиця;
Не придай ты ему смерти скорое.
Ишша тут полениця поезжаёт ведь,
А цесна вдова Омыльфа спровожаёт тут.
100 Скоро полениця скацёт на добра коня;
У ворот прыворотников не спрашивал, —
Он махал церес стену городову жа.
Ишша едёт Илья по цисту полю, —
Во цистом-то поли курева стоит,
105 В куревы-то богатыря не видети.
А мо́лоды Добрынюшка Микитиць млад
Ишша ездит Добрыня по цисту полю,
А уцитьсе на тур богатырской жа:
А правой рукой копьём шу́рматит (так),
110 А левой рукой он подхватыват.
А крыцит, как здыцит полениця удалая
Да стар казак Илья Муровиць:
— А пора, полениця, с тобой съехатьсе,
А пора, полениця, нам побрататьсе.
115 А Добрынюшка тут испужаитьсе,
А конь-о(т) под им подпинаитьсе.
А бьёт он коня по тучным ребрам:
— Уж ты вольцья ты сыть стравеной (так) мешок!
Ишша що ты тако подпинаисьсе,
120 Надо мной над богатырем надсмехаисьсе?
Крыцит полениця удалая,
Ишша стар-от казак Илья Муровиць:
— На уезд уж тебе не уехати.
Как две горы вместя́х столконулисе, —
125 Два богатыря вместя́х съезжалисе.
Они бились палками воинныма;
По насадкам палки разгорялисе (так);
Они друг ведь друга не ранили,
А кидали палки на сыру землю.
130 Они секлись са́блями вострыма;
Ишше сабельки пошорба́лисе (так);
Они ведь друг друга не ранили.
Они кидали сабли на сыру́ землю.
А кололись копьями вострыма,
135 Друг ведь друга не ранили;
По насадкам копья обломалисе;
А кидали они копья на сыру землю.
Слезовали богатыри со добрых коней,
А схватились богатыри во плотно́й тут бой.
140 Ильина нога да окатиласе,
Окатиласе да нога левая;
Ишша сплыл Добрыня на белы груди,
Ишша хоцёт пороть груди белы же,
Он хо́цё смотреть ретиво́ серьцё́,
145 Ишша сам говорыл таково слово:
— Що не цесь-хвала мо(ло)децкая,
А-й не выслуга богатырска жа —
А убить полениця (так) во цистом поли
А без спросу ей и без ведома;
150 Уж ты, ох, полениця удалая!
Ты кое́й земли, коё̀го города?
Говорит полениця удалая:
— Ишша был бы у тя я на белых грудях,
155 Не спросил бы не дядины, не вотьцины,
А порол бы у тя я груди белы жа,
А смотрел бы у тя я ретиво́ сердьцё́.
Я из славного города из Киева;
Ишше стар казак да Илья Муровиць,
160 Илья Муровиць сын Ивановиць.
А и молоды Добрынюшка Микитиць млад
Ишше ска́цёт он со белых грудей,
Ишша па́дат ему во резвы ноги:
— Уж ты батюшко наш, стары́й казак!
Ты прости меня в таковой вины.
165 Они скоро скацют на добрых коней.
А Илья поехал по цисту полю.
А Добрыня поехал к своей ма́тёнки,
А к цесной вдовы Омыльфы Тимофеёвны;
Становил коня к дубову столбу,
170 Он вязал коня к золоту кольцю.
А в грыдню́ идет, — богу молитсе,
Своей матёнке да поклоня́етьсе:
— Уж ты задра́стуёшь, моя матёнка,
Ишша та же Омыльфа Тимофеёвна!
175 — Уж ты здра́свуеёшь, моё дитятко
А и молоды Добрынюшка Микитиць млад!
Говорыл Добрынюшка Микитиць-от,
Говорыл он ведь своей ма́тёнки:
— Ишша был я Добрыня во цистом поли;
180 Я побил поленицю удалую,
Я стару (так) казака Илью Муровиця.
Говорыла тут да родна матушка,
Ишша та вдова Омыльфа Тимофеёвна.
— Уж ты ой еси, моё дитятко,
185 Ишша молоды Добрынюшка Микитиць млад!
Ишша то ведь тебе родной батюшко.
Ишша тут ему за беду стало,
За ту круцынушку великую.
Он ведь скоро скацёт на добра коня,
190 Он поехал тут по цисту полю.