– Добрыня! – в один голос закричали мы с Забавой.
Я встал перед любимой, загораживая её от недругов. Не дам в обиду! Сам умру, а спасу.
– Э-э-эх!
От сильного удара покатилось одно чудище. Второе получило мощный пинок богатырской ногой.
Добрыня!
Учитель кивнул, чтобы я за его спиной встал, и начал крушить силу тёмную, направо-налево раздавать удары мощным кулаком. А чудищ всё больше, они наступают всё плотнее.
Смотрю, Горыныч наскакивает на избушку, бьёт её то с одной, то с другой стороны. Шатается избушка, но держится. Схватила куриной лапой Горыныча, второй собралась нанести удар. Но тут подоспел Добрыня. Занёс копьё, шарахнул – покачнулась избушка. Всё внутри неё покатилось, плеснулся чан. Но вот избушка встала ровно, схватила огромный трухлявый пень и бросила в спину богатырю. Добрыня упал без чувств. Горыныч кинулся кусать и щипать ногу, но избушка откинула его и подбежала, собираясь затоптать. Горыныч извернулся и помчался прочь.
Добрыня поднял голову. Видит: на него чудища идут, обступили со всех сторон, вот-вот задавят. Пытался он от них оттолкнуться, но нет ему места для богатырского замаха. Тут к этой куче-мале ещё один пень присоединился, богатыря стал душить. К этому пеньку верблюд как раз привязан был. Верблюд заорал нечеловеческим голосом. Горыныч верблюда зацепил за хвост, Горыныча за хвост избушка схватила. Дёрнула. И вся эта цепочка – Горыныч, верблюд, пенёк, Добрыня – взлетели в воздух да рухнули на землю.
Мы с Забавой спрыгнули с безопасного бревна, протянули Добрыне богатырское копьё. И он начал им размахивать направо-налево, разгонять врагов. Избушка Горыныча поймала, вот-вот задушит в своих курячьих лапах. Из избушки выглянул Колыван. Довольный, улыбка от уха до уха.
– Был русский дух, да весь вышел, – крикнул он из окна.
Разозлился Добрыня. Не одного его сейчас обидели, а весь русский народ. От злобы сил у него прибавилось. Схватил он пенёк побольше да и забросил в окно. Прямо в Колывана. Избушка не устояла на длинных ногах и покатилась по земле. Чан у неё внутри опрокинулся и разбился.
Все заговорённые чудища тут же замерли на месте.
– Ох, – только и смог сказать Горыныч, бессильно растягиваясь на земле.
Битва закончилась.
Глава 22
Я поймал верблюда и подвёл его к Добрыне. Забава встала рядом со мной.
Из окна избушки высунулась Баба-яга, выплеснула воду из чашки и как ни в чём не бывало произнесла:
– Никуда отсюда не поеду. Вон место какое чудное! Буду дальше экологию улучшать.
Распахнулась дверь, и на пороге избушки появился Колыван. Под мышкой шкатулка с долговыми расписками, в руке сухарик. Верблюд учуял вкусный запах, подбежал к Колывану. Тот взгромоздился на верблюда, хотел на нём поскорее восвояси уехать. Но не такой зверь верблюд, чтобы вот так сразу седока везти. Стоял, жевал сухарик, но не двигался с места. Колыван его и по бокам стучал, и поводом бил. Верблюд ни в какую. А тут и Добрыня подошёл. Сдёрнул купца с верблюда, поставил на землю. Не убежит никуда. Хватит, набегался.
Я как увидел Колывана, у меня кулаки сами собой сжались. Вот ведь тип какой противный! Если бы не он, мы бы с Забавой давно вместе были!
Колыван стоял перед нами, глазки его бегали, он переминался с ноги на ногу, шкатулку прижимал к себе. Забава смотрела на него с жалостью. А Горыныч почти и не смотрел, не мог. Здорово его избушка отделала – из-за синяков глаза еле открывались. Больше всего пострадала средняя голова – оба глаза у неё заплыли.
– Ну, что делать с ним будем? – спросил собравшихся Добрыня.
– Голову ему отрубить! – в сердцах крикнул я.
Нет, ну а что? Он вон сколько дел наворотил, а мы жалеть будем?
– Да ты что? – дёрнула меня за рукав Забава и повернулась к Змею. – Ты что думаешь, Горыныч?
– Не знаю, – покачал он головами, – мне про голову очень понравилось.
Забава с надеждой посмотрела на Добрыню. Он нахмурился.
– Предлагаю голосовать, – наконец произнёс богатырь. – По старому русскому обычаю.
Тут как раз пригодилась шкатулка Колывана. Добрыня вынул оттуда расписку, разорвал её на кусочки и раздал нам. Колыван тоже протянул руку, заискивающе посмотрел на богатыря.