- Пьянка до добра не доводит, Лера. И наркотики. Младшего Татарин в крутой диспансер запихнул, а вот у Марата беда. Скоро суд будет. Ты только не распространяйся особо. Дело замяли, Виола помогла. Она помощница судьи. Они так и познакомились. Как в романе. Он подсудимый, а она – помогает судье вершить правосудие. Лера, ты сейчас меня слушай внимательно.
Мамины глаза загорелись тем самым огоньком, который появлялся, когда дело пахло жареным. Она, как всякий журналист, любила горяченькое. А мне стало противно, что почти родные люди способны вызывать в ней трепет охотника за сплетнями. Мама моего выражения не заметила, шпарила без остановки:
- Мы Марата знаем с детства. И не верим, что он ту малолетку изнасиловал. Но дело серьезное. Свидетелей море, как они на блат-хате проснулись в обнимку в одной постели. Марат думал, что ей восемнадцать есть. Сейчас девки такие, что накрашенными и на двадцать пять выглядят. Акселератки. Наш Марат – парень видный. Она ему явно сама в трусы полезла, а теперь хочет денег отжать. Кто знает, может, у нее такой заработок. Разводит богатых парней на деньги, пользуется законом. А если и было у них что, так точно с ее согласия. А теперь разводит нюни, говорит, что силой ее взял. Но вроде как до суда не дойдет. Заберет заявление, когда о сумме договорятся. Гадко это все, Лера. Не думала, что Марат до такого скатится. Ведь мальчишки у меня на глазах выросли. Но, согласись, зачем парню из-за мелкой прошмандовки жизнь портить?
- А сам Марат что говорит? – спросила я о том, что интересовало больше всего. Рассказ мамы поверг в шок.
- Да его никто не спрашивает ни о чем. Не хотим тревожить. Он же после твоего отъезда, как раненый зверь, огрызался на любое слово. Оставили мальчика в покое.
- А мальчик ушел в отрыв… - пробормотала я, прислушиваясь к себе. Какие же мы, люди, сложные натуры – не о девочке я думала несчастной, изнасилованной или манипуляторше, не о суде или грозящей Марату тюрьме, а о том, что все, что с Маратом происходило, делалось без моего малейшего участия.
Почему, расставаясь с человеком, мы глупо верим, что жизнь его останавливается, что он практически умирает без нашей драгоценной особы? А жизнь его меж тем идет своим чередом, затейливыми линиями, резкими зигзагами. Дышалось ему без меня хорошо! Хватало дыхания, чтобы по блат-хатам шляться, девок соблазнять, и даже на суде красавчик Марат умудрился найти себе бабу. Спасительницу, мать ее! От злости сжались кулаки, защипало глаза от нежданных слез. Чувства рвались из меня, но говорить не могла при маме – сработала застарелая привычка не доверять и высказываться осторожно, чтобы она мои же слова против меня не использовала – поэтому вскочила, чтобы уйти к себе.
- Но с тобой-то он повел себя благородно, Лера! – сказала мама, а я даже ушам своим не поверила, чуть не рассмеявшись ей в лицо. Она же, как обычно, слепая к любым моим переживаниям, продолжила: - После того случая с пятнадцатилеткой он завязал. Пай-мальчик просто. Жениться даже собрался. Я, честно говоря, боялась, что, когда ты приедешь, начнутся проблемы. А вы себя повели как цивилизованные люди.
К черту! Не могу слушать мамины бредни!
Выскочила из кухни, в кои-то веки не позаботившись о том, чтобы вести себя прилично и не хлопнуть дверью. В этом доме обо мне все равно никто не заботится по-настоящему. Куда идти? К Юле? Только мешаться. К Марату? Вот уж нет. Я совсем не понимаю, что у него на уме. Даже боюсь этого незнакомца. А теперь новые факты, которые взорвали мозг. Хотелось по привычке поговорить с Иваром. Он всегда находил нужные слова. Но нет, сейчас я была предоставлена только сама себе.
****
Дверь затряслась от ударов маминых кулаков.
- Ты зачем закрылась? Вены порежешь?
Испуганно вздрогнув, я открыла матери. У нее были совершенно сумасшедшие глава. Неужели и правда за старшую нелюбимую дочь волновалась?
- Где папа? – спросила я внезапно, вспомнив о втором родителе.
- Какая разница? Ты лучше скажи, зачем ушла со свадьбы? Позорище.
- Не могла выносить, как вы меня игнорируете. Так где папа?
- Да кто тебя игнорировал? – Она зашла в комнату, стала осматриваться и размахивать руками. – А где он может быть, твой отец? Выходные. Шляется где-то. Баня-сауна, кафе-рестораны.
- И ты так спокойно об этом говоришь? Зачем терпишь все эти годы?
- Что за вопросы, Лера? – Мать застыла на месте, удивленная таким прямым вопросом. – Я с тобой это обсуждать не буду.
- Мама, я к тому, что ты сначала в своей жизни разберись, а потом меня суди.